Лeтнiй день, очень жаркiй, но облачный, въ концe iюня. Двeнадцатый часъ. Комната съ большими окнами, въ помeщичьемъ домe Полежаевыхъ. Прямо дверь на террасу. Въ окнахъ видъ на рeку — поля и лeса на горизонтe
Посрединe комнаты столъ: на немъ книги, рукодeлья; все въ безпорядкe. Дарья Михайловна сидитъ за столомъ и разсматриваетъ кусокъ старинной парчи. Рядомъ Арiадна, на колeняхъ, съ живостью вытаскиваетъ изъ сундука всякое добро. Она высока и гибка. Одeта изящно, но небрежно
Дарья Михайловна. — Какъ это ты, Арiадночка, все швыряешь… И какъ уложено! Бeлье, чернильница, шали…
Арiадна. — Сунула, и конецъ.
— Да вeдь жаль. Вещи хорошiя.
. — Можетъ быть.
Выбрасываетъ на столъ еще кусокъ парчи.
(сравниваетъ съ другими). — Это мнe больше нравится. По лиловому фону серебряные цвeты.
(подымается). — Удивляюсь, какъ еще силъ хватило все это уложить.
. — Почему?
(не сразу). — Меня привыкли считать благополучной дрянью и теперь удивляются.
. — Благополучной дрянью… Нeтъ, я этого не знаю. Просто была веселая и живая. Это многимъ нравилось.
. — Леонидъ находитъ, что я слишкомъ шумна.
. — Развe?
. — То-то вотъ и развe (беретъ кусокъ парчи.) Тебe нравится?
. — Очень. Его можно положить на спинку дивана. Отлично будетъ.
. — Возьми его себe.
— Ну, зачeмъ.
— Затeмъ. У тебя домикъ уютный, чистый, все аккуратно. И Сергeю понравится.
— Нeтъ… спасибо. Не возьму.
— Почему же?
— Ты и такъ мнe все даришь.
— Хочу, и дарю. Нeтъ, возьмешь.
— Выходитъ, что я напросилась.
(блeднeя). — А я говорю, что возьмешь. Я говорю, что возьмешь!
(съ удивленiемъ и почти испугомъ). — Да что ты?
— Это свинство. Я тебe дарю, отъ души, а ты брать не хочешь. Это гадость.
— Какъ ты разволновалась… Ну, если хочешь… Я просто стeснялась, не думала, что такъ…
(садится на подоконникъ). — Больше не хочу убираться. Называется — моя комната, а могла бы и гостиной служить, чeмъ угодно. Все навалено. Чужое все. (Въ волненiи отворачивается къ окну. Налетаетъ вeтеръ изъ полей, надулъ занавeси, душитъ.)
(встала). — И правда, какой здeсь безпорядокъ.
(вытянулась на подоконникe, положила голову на руки, солнце освeщаетъ ее). — Солнышко меня грeетъ, вeтеръ ласкаетъ. Господи, пожалeй меня.
— Что ты, Арiадночка? (Подходитъ.)
— За озеромъ ржи, лeса. Вотъ бы встать, руки раскрыть, Божiй свeтъ къ груди прижать. Я такъ и дeлала. Я съ солнцемъ играла. (Обнимаетъ Дарью Михайловну.) А теперь я пропащiй человeкъ.
На террасe шаги. Слышенъ смeхъ Сергeя Петровича.
(выглядывая). — Наши прieхали. Охотнички.
— А-а!
Быстро соскакиваетъ, отходитъ къ сундуку, какъ бы продолжая его разбирать. Входятъ Игумновъ, Полежаевъ и Машинъ — въ высокихъ сапогахъ, съ ружьями, грязные, какъ полагается порядочнымъ охотникамъ. Въ ягдташe у Игумнова нeсколько чирятъ.
(Арiаднe). — Хозяюшкe привeтъ. Вотъ и мы. (Цeлуетъ жену.) Здравствуй, Дашенька. (Садится и снимаетъ ягдташъ. Остальные здороваются. Арiадна молча подаетъ руку мужу.) Фу-у, чортъ, фу-фу-фу, какъ усталъ! Прямо моченьки моей нeтъ.
(полный, лысый, полусeдой человeкъ тихаго вида.) — По болотцу-то тово, трудненько.
(хохочетъ.) — Хорошо еще, что я сижу здeсь съ вами, гогочу. Могли меня на носилкахъ приволочь, все изъ-за твоего Леонида, Арiадна.
— Леонидъ — свой собственный.
— Ну, изъ-за собственнаго.
(высокiй, худоватый, нeсколько разсeянъ). — Можетъ быть, Сергeй и преувеличиваетъ. Все же я сдeлалъ промахъ… по неосторожности. Говорятъ, даже опасный.
— Говорятъ! Идемъ мы съ нимъ у мельницы, гдe узкое мeсто, по обоимъ берегамъ. Хорошо-съ. Дiана въ камышахъ шаритъ. Выплываютъ утята, Леонидъ съ того берега цeлитъ, и не понимаетъ, мерзавецъ, что берегъ высокiй, вся дробь какъ въ воду шваркнетъ, такъ отразится, и рикошетомъ мнe въ физiю. Кричу: стой! онъ все цeлитъ. И, слава Богу, пока палить собрался, его Иванъ Иванычъ одернулъ.
— Леонидъ-то Александрычъ… какъ непривычный человeкъ, городской. И до бeды недалеко.
— Я прилагалъ всe усилiя…
(разсматривая утятъ въ ягдташe мужа). — Это ты настрeлялъ?
— Муà.
— У меня и ружье дальнобойное, лeвый стволъ чокъ-боръ. Вeроятно, не къ лицу мнe такая стрeльба, что ли…
(хлопаетъ его по плечу). — Ну, чего тамъ. Идемъ переодeваться. А то нагрязнимъ. Да у васъ въ домe и постороннiе.
