Шел 2045 год, наверное. Мелкий дождь вперемешку с мокрым снегом говорил, что до зимы осталось не так уж и далеко. Марс решил, что сейчас начало ноября, но точно не был в этом уверен: вести календарь он бросил давно. Некоторое время он лежал неподвижно, слушая, как дождевая вода шуршит по клочку полиэтилена, под которым он укрылся прошлым вечером. Его тело закоченело до такой степени, что шевелиться вовсе не хотелось. Полуразрушенное здание, в котором он находился, продувалось со всех сторон, но это было гораздо лучше, нежели остаться ночевать на улице. Собрав в себе остатки сил, он медленно поднялся.
Рядом с ним под кучей вонючего, грязного и влажного тряпья спала девчушка лет четырнадцати. Они с Виктором подобрали ее еще совсем ребенком. Тогда Катина община была истреблена группой отморозков, которые возомнили себя «волками»: они считали, что должны уничтожить в этом мире всех слабых и немощных — во всяком случае тех, кто был слабее их самих, — дабы осталась только элита. Катиной группе не повезло: она оказалась на пути «волков» и была слабее их. А Марс и Виктор очутились рядом по простому стечению обстоятельств. Даже сейчас, прикрыв глаза, он видел эту страшную резню, желтый луч прожектора, выискивающий жертв в темноте, слышал звук пулеметной очереди. Сколько же прошло времени?
Марс вспомнил, как хотел бросить Катю. От этой мысли его передернуло. (Тогда было не до маленькой девочки, выжить бы самим. А дети умирали сотнями каждый день, впрочем, как и взрослые. Смерть уравнивает всех в своих правах.) Хорошо, что Виктор не позволил. Старик всегда верил, что люди вернутся к своей истинной природе, как река возвращается в русло после весеннего разлива. Теперь Марс был несказанно рад, что наставник убедил его спасти девочку. За долгие годы он привязался к ней. Катя стала для него кем-то большим, чем друг или даже собственное дитя. Она стала лучиком надежды, смыслом его жизни, родным существом, держащим его на этом свете, в этом сошедшем с ума мире. Вот и сейчас, проснувшись, он первым делом потянулся к девчушке проверить, дышит ли она. Страх за ее жизнь не покидал его, а может, Марс просто боялся остаться один.
Недавно у нее был жар. Ему пришлось зайти в город, чтобы раздобыть медикаментов. Там оказались хорошие люди, хотя такое сейчас редкость, большая редкость. Сейчас нужно держаться подальше от тех мест, где можно встретить людей. Да, здоровье Кати обошлось ему недешево: антибиотики стоили половину имевшихся на тот момент запасов провизии. Зато болезнь быстро отступила. А припасы… Ну что припасы? Не в первый раз голодали. Главное было не скатиться, как многие, до каннибализма. У него побежали мурашки, и он невольно обхватил себя руками и растер тело.
Зима приближалась, каждая ночь становилась темнее и холоднее предыдущей. Марс с опаской положил руку на закутанное в тряпье тело девочки. От ее дыхания ладонь медленно поднялась и опустилась. Значит, все в порядке. Ему есть ради чего жить. Хотя Виктор всегда убеждал, что Марс должен жить ради спасения человечества. А может, человечество, все эти так называемые homo sapiens не достойны спасения? А что, если весь людской род — это тупиковая ветвь эволюции, которая должна исчезнуть, как динозавры? Груда тряпья зашевелилась. Да нет, еще можно дать шанс людям. Вот хотя бы ради таких, как эта девочка.
Солнце нехотя начало подниматься из-за горизонта, тускло прорезая своими лучами изморось. Марс выдохнул на озябшие руки теплый воздух и потер их, пытаясь разогреть пальцы, проверил, как закреплен на бедре охотничий нож, вытащил из-под вороха тряпок пистолет, засунул его за пояс. Какое-то время понаблюдал за спящей Екатериной.
Свет солнца пробился сквозь тучу и длинным лучом потянулся к нему, проскользил у его ног и замер на девочке. Если бы Виктор был рядом, то он непременно принял бы это за знак свыше: он всегда видел в природных явлениях некое предначертание. Забавный был старик. Марс улыбнулся, вспомнив, как много лет назад они наткнулись на погреб, до отказа забитый самогоном. Виктора удалось вытащить оттуда только после того, как он уничтожил весь алкоголь. Страшные две недели запоя. Как его печень смогла выдержать такое?
Теперь Марс вспоминал это с улыбкой, а тогда было не до шуток. В пьяном бреду Виктор нес чушь, что выполняет последнее указание Бога, а Марс и есть тот самый мессия, который должен спасти человечество от посланника апокалипсиса. Пьяный Виктор звал Марса, тянулся к нему, тряс за грудки, выдыхая зловонный перегар в лицо, и орал о спасении мира. Бормотал про какой-то цветок жизни, который Марсу непременно следует сохранить, иначе бездна поглотит этот мир окончательно. Виктор пил, блевал, снова пил и снова блевал. Плакал, вспоминая прошлое, раскаиваясь в чем-то. Счастьем было, когда он вырубался и подвал содрогался от режущего уши храпа. Эти впечатления из детства научили Марса относиться к спиртному с опаской. Что-что, а делать правильные выводы он умеет. Протрезвев, Виктор притворился, что ничего не помнит. А может, и в самом деле не помнил.
Марс поднялся и, оставив Катю досыпать, вышел из развалин. Ни души, ни звука, только мусор и хлам кругом.
