— Подвоха нет, — сказал знакомый адвокат, возвращая Матвею бумаги. — Фирма надежная. Ну, встроенный электронный домовой, что тут такого? О них уже сколько лет говорят. Теперь, похоже, решили опробовать на реальных людях, и ты — подопытная мышь. Тебя будет видно. Не пугает?
— А то меня и так не видно!
— Станешь заметнее. Не как личность, конечно, хе-хе…
Матвей задумался. Контроль? Ну а как же! Куда же без него. Привык жить комфортно и безопасно? Ворчишь, но если подумать, то иначе уже не можешь, ведь так? Ну и терпи. Вози саночки.
Начали с улиц, теперь добрались и до квартир…
С историей вопроса он был знаком не глубже других. Говорили, будто все это началось давным-давно, якобы с появления автоматических видеокамер вдоль дорог. Очень возможно, что так оно и было; вдобавок это удобная точка отсчета. И как из малого семени может вырасти гигантская секвойя или необъятный баобаб, так и появление домовых, можно сказать, было запрограммировано простой штуковиной, висящей на штанге над автомобильным потоком.
А вы думали, что домовой — это мохнатое существо, шуршащее за печкой в обомшелой избушке, где верещат сверчки, а под балкой на чердаке висит нетопырь? Ага, как же. Те домовые вымерли, потому что не были занесены в Красную книгу.
Зато устройства фиксации множились и совершенствовались, и что тут удивительного? Все на свете понемногу совершенствуется, даже, говорят, человек, только очень незаметно. Отказ от мойки в зимнее время уже не спасал лихачей: бесстрастный компьютер, как водится, круглый дурак, но дурак, поднаторевший в одной функции, с легкостью определял номер машины нарушителя даже под таким слоем грязи, в котором можно было бы сеять овес.
Следующий шаг — взяться за пешеходов — напрашивался сам собой. Нарушителей с двуногой локомоцией полным-полно, их временами давят, но это, конечно, их дело. Главное, штрафов они, как правило, не платят, особенно задавленные, отчего страдает городской бюджет.
Задачка оказалась не из легких. Прежде всего, население встретило в штыки идею ввести каждому под кожу чип. Одно дело видеокамера перед подъездом или в магазине, это пожалуйста, — но носить шпиона с собой, не расставаясь с ним ни на миг?.. Кричали о системе тотального контроля над личностью и чуть ли не о том, что кусочек кремния под кожей будет управлять поведением индивида, превратив того в робота. Какие опасения были тут правдой, а какие нет — не знаем, но думаем, что тому индивиду было прежде всего оскорбительно таскать под кожей чип, как какому-нибудь соседскому доберману.
Человек, конечно, не робот. Он ближе к доберману уже тем, что имеет индивидуальность: рост, осанку, черты лица, мимику, характерную походку и всякую прочую биометрию, включая папиллярные линии, рисунок сетчатки и свой собственный запах. Прошло не так уж много времени, прежде чем компьютер, собрав с многочисленных уличных датчиков массу разрозненных сведений о нарушителе, научился безошибочно выбирать из банка данных конкретного не-робота и не-добермана: именно этот хомо сапиенс и никто другой осмелился перейти улицу на красный свет или совершить еще какое злодеяние.
Испортить датчики — самая естественная мысль фрондера, но в корне неверная. Попробуй испортить то, что невозможно найти без сильной лупы, да и с количеством не справиться. Говорили, будто одно время мириады микродатчиков распылялись по стенам, заборам и деревьям из поливальных машин в виде жидкой суспензии. Но это вряд ли.
Кражи и ограбления в городах стали редкостью. Карманникам, домушникам, угонщикам и гоп-стопщикам пришлось с великими трудами переквалифицироваться в тех, кому люди сами радостно несут деньги. Внезапно и стремительно расплодились проповедники, колдуны и народные целители с пятнистой от сведенных наколок кожей. Впрочем, так же быстро и схлынули: никакая экологическая ниша не резиновая.
Матвея не волновали мысли о микродатчиках и слежке. О чем волноваться законопослушному и лояльному гражданину? А вот жилищная проблема волновала, и весьма.
— Будем честны, — вещал он в пространство квартиры по привычке проговаривать важные тезисы вслух. — Отстранимся и рассмотрим беспристрастно. — Обведя взглядом унылые стены, он нахмурился и понял, что отстраниться будет проблематично. — Итак… Работаю я большей частью дома. Квартира — так себе. И дом дрянь. Увольнять меня вроде не собираются, но и повышение в ближайшей перспективе не светит. Что отсюда следует?
В ответ начинал вибрировать потолок, а звук перфоратора терзал уши — этажом выше соседи делали ремонт. Сосредоточиться на работе сегодня мог бы только глухонемой. Слышимость в доме угнетала и без перфоратора. Шарканье старушечьих ног справа, радостный детский галоп слева, визгливые семейные ссоры снизу, теперь вот еще и перфоратор сверху. Н-да…
В окно смотреть не хотелось. Мусоросжигательный завод, построенный еще в те времена, когда вокруг него не было никаких жилых домов, не слишком дымил и почти не вонял, но никак не служил украшением ландшафта.
— Что отсюда следует? — переспросил Матвей, когда перфоратор на минуту затих.
Он знал ответ: либо страдать, либо рисковать. А когда было иначе? Банальные истины раздражают, а поди поспорь с ними.
