Литературоведение - бесплатно читать

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.

В литературном наследии Лермонтова поэмам принадлежит особое место. За двенадцать лет творческой жизни он написал полностью или частично (если считать незавершенные замыслы) около тридцати поэм, — интенсивность, кажется, беспрецедентная в истории русской литературы. Он сумел продолжить и утвердить художественные открытия Пушкина и во многом предопределил дальнейшие судьбы этого жанра в русской поэзии. Поэмы Лермонтова явились высшей точкой развития русской романтической поэмы послепушкинского периода.

Первое, что ставит «Лермонтовские Тарханы» П. А. Фролова на особое место в краеведческой — да и научной — литературе, — совершенно неожиданный поворот темы. Это книга не о «Лермонтове в Тарханах» и даже почти что не о Лермонтове. Это книга о культурном мире тарханского крестьянина.

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.

Монография посвящена взаимным превращениям литературы и науки в некоторых текстах представителей петербургской ветви формальной школы, возникшей в литературоведении накануне революции. Рассматриваются проблемы методологической и философской генеалогии формалистов, конструирование биографии и дружеского профессионального круга, новаторские опыты «самосознания» критического письма у Виктора Шкловского и работа Бориса Эйхенбаума в интимных прозаических жанрах. Основным героем книги вновь, как и для самих формалистов на раннем этапе их бытования, является литературность – ныне отброшенный и маловразумительный концепт, который в действительности относится к их собственному научному творчеству.Для широкого круга гуманитариев – культурологов, филологов, историков (искусства).

Все, что есть в этой книге – тексты. Она состоит из них точно так же, как деревянная стружка состоит из дерева. А металлическая – из металла. Но эта книга не о том, ЧТО получилось, а о том КАК. Не о цели, а о процессе, об обработке текстов, о текстообработке. Так она и называется. На изготовление ее ушли сочинения двух литераторов, одного переводчика, одного художника и одного издателя. Никто из них не виноват в том, что получилось.

Автор этой книги после окончания в начале 60-х годов прошлого века филологического факультета МГУ работал в Государственном комитете Совета Министров СССР по кинематографии, в журналах «Семья и школа», «Кругозор» и «РТ-программы». В 1967 году он был приглашен в отдел русской литературы «Литературной газеты», где проработал 27 лет. В этой книге, где автор запечатлел вехи своей биографии почти за сорок лет, читатель встретит немало знаменитых и известных в литературном мире людей, почувствует дух не только застойного или перестроечного времени, но и нынешнего: хотя под повествованием стоит совершенно определенная дата, автор в сносках комментирует события, произошедшие после.Обращенная к массовому читателю, книга рассчитана прежде всего на любителей чтения мемуарной литературы, в данном случае обрисовывающей литературный быт эпохи.

В книгу историка русской литературы и политической жизни XX века Бориса Фрезинского вошли работы последних двадцати лет, посвященные жизни и творчеству Ильи Эренбурга (1891–1967) — поэта, прозаика, публициста, мемуариста и общественного деятеля.В первой части речь идет о книгах Эренбурга, об их пути от замысла до издания. Вторую часть «Лица» открывает работа о взаимоотношениях поэта и писателя Ильи Эренбурга с его погибшим в Гражданскую войну кузеном художником Ильей Эренбургом, об их пересечениях и спорах в России и во Франции.

Профессор романской филологии Гуго Фридрих (1904—1978) почти всю жизнь проработал во Фрайбургском университете. Его перу принадлежат выдающиеся труды («Классики французского романа», «Монтень», «Структура современной лирики», «Эпохи итальянской лирики» и др.). «Структура современной лирики» наиболее интересна – автор прослеживает пути современной поэзии от Бодлера до середины XX столетия. Ситуация лирики, с середины XIX века отрекшейся от позитивизма, чувств, эмоций, любви, пейзажей и прочего классического ассортимента, оказалась поистине трагичной.

«Пятое измерение» – единство текстов, написанных в разное время, в разных местах и по разным поводам (круглые даты или выход редкой книги, интервью или дискуссия), а зачастую и без видимого, внешнего повода. События и персоны, автор и читатель замкнуты в едином пространстве – памяти, даже когда речь идет о современниках. «Литература оказалась знанием более древним, чем наука», – утверждает Андрей Битов.Требования Андрея Битова к эссеистике те же, что и к художественной прозе (от «Молчания слова» (1971) до «Музы прозы» (2013)).

Настоящий сборник — наиболее полный свод воспоминаний о Лермонтове его современников: друзей, сослуживцев, родственников, писателей. Среди них воспоминания Е.А.Сушковой, А.П.Шан-Гирея, И.С.Тургенева, А.И.Герцена и других.

Профессор литературы Томас Фостер в живой и остроумной манере рассказывает о том, как нужно понимать особый язык литературы, наполненный символами, параллелями и взаимосвязями. На примере произведений классиков, известных каждому, – Шекспира, Гёте, Достоевского, Оруэлла, Хэмингуэя, Набокова и многих других, – он учит видеть то, что скрыто между строк.Эта книга незаменима для всех книголюбов, желающих глубже понимать произведения любимых писателей. А также для всех, кто профессионально связан с литературой, – начинающих писателей, журналистов, учителей, литературных критиков.На русском языке публикуется впервые.

Анализ социального контекста истории медицины, болезни во всем комплексе взаимосвязей с мировоззренческими установками того или иного времени стал, безусловно, все чаще привлекать внимание современных исследователей. О влиянии религии на восприятие человеком духовных и телесных немощей также написано немало. Одновременно вопрос о том, как и в какое время в различных христианских культурах на уровне религиозной институции и на уровне повседневных религиозных практик взаимодействовали представления о сакральном и демоническом вмешательстве в телесную сферу, до настоящего времени остается неразрешенным, требует конкретизации и опоры на новые источники.

Лев Толстой является отличным примером удачного «театра для себя», как пишет Николай Евреинов в своей статье «Театротерапия», опубликованной в 1920 году в журнале «Жизнь искусства».В отличие от «мнимого больного» Мольера Толстой «разыгрывал роль здорового, будучи больным, и разыгрывал не хуже, чем настоящий актер».

В 1996 году была учреждена новая европейская биеннале — «Манифеста». Цель «Манифесты» — дать возможность молодым художникам из разных стран представить свои работы, при этом особое внимание уделялось участникам из Восточной Европы. В первый год ее существования на биеннале в Роттердам приехали семь независимых художников из Москвы.Олег Кулик вместе с женой и соавтором Людмилой Бредихиной представляли проект под названием «Собака Павлова».

Литературные репрезентации аптеки сформировали более или менее устойчивую мотивику, четко отсылающую к архаическим истокам и мифологическим коннотациям истории аптечного учреждения. Темы иностранщины, любви и смерти увязываются в устойчивый тематический комплекс. В частности, обращает на себя внимание иностранное происхождение литературных аптекарей, тем более что уже в середине XIX века возникла русская школа и соответственно русские аптекари.

При клиническом контакте психиатра и симулянта парадигма медицинской диагностики вступает во взаимодействие с сознательным, целенаправленным и индивидуальным воплощением представлений о душевной болезни. В ходе диагностической процедуры врач видит свою цель в том, чтобы поместить наблюдаемые симптомы в классификационную иерархию, локализовать предъявляемые пациентом знаки в диапазоне известных патологических феноменов. Задача симулянта, таким образом, — наиболее полно и достоверно воссоздать те особенности поведения, которые, в его субъективном видении, находятся внутри аномального спектра.Предмет настоящей статьи — это характерное для медицинского контекста симуляции столкновение, взаимное восприятие и осмысление клинических и наивных воззрений на душевную болезнь.

«Над писателем, который пишет не на общераспространенном языке, обыкновенно тяготеет проклятие. Таланту хотя бы и третье степенному, но имеющему в своем распоряжении язык широко распространенный, гораздо легче быть признанным, чем первоклассному гению, – которого читают в переводе. В этом случае все его художественные особенности, тонкости и красоты утериваются даже и тогда, когда он пишет в прозе.Затем, если он переведем, оказывается, что он писал для кучки знатоков и любителей, что он вхож лишь в то общество, к которому сам принадлежит, но что он чужд широким массам всего света; оказывается.

Работа профессора факультета филологии НИУ ВШЭ О. А. Лекманова представляет собой аналитический обзор русских поэтических книг, вышедших в 1913 году, причем рассматриваются не только сборники модернистов, но и собрания стихотворений массовых поэтов. Выделяются основные темы, волновавшие отечественных авторов в последний предвоенный год, и выявляется специфика книги стихов как «большой формы» в русской поэтической культуре того времени. Особое внимание уделяется теме, почти не затрагивавшейся в литературоведении, – любительскому, графоманскому сектору русской словесности.

В сборник вошли статьи, эссе и переводы, сделанные Н. Л. Трауберг специально для журнала «Страницы: богословие, культура, образование», издаваемого Библейско-богословским институтом св. апостола Андрея. Наталья Леонидовна стояла у истоков этого журнала и у основания института, читала в нем лекции, работала над изданием книг. Всю свою жизнь она отдала переводу, хотя называла свою профессию «переписчик», потому что считала, что переводить книги нужно с учетом российской ментальности и особенностей русского языка, при этом она умела сохранить и красоту оригинала.

Данный сборник составлен на основе избранных материалов Эдуарда Байкова – литературно-критических статей, литературных обзоров и рецензий, литературно-философских и культурологических эссе, опубликованных в московской и уфимской периодике, а также в интернете – в период 2002–2012 гг. Многие статьи выходили под псевдонимами Виктор Ханов, Эрик Артуров, Зиновий Уфимский и Григорий Садовников-Федотов.

Данный сборник составлен на основе материалов – литературно-критических статей, литературных обзоров и рецензий, опубликованных в московской и уфимской периодике: в интернет-журнале «Пролог» в 2004 г., в газетах «Истоки» и «Русский язык» в 2002–2003 гг.

Данный сборник составлен на основе материалов – литературно-критических статей, литературно-философских эссе и рецензий, опубликованных в московской и уфимской периодике: в журналах «Октябрь», «Знамя», «Бельские просторы», в интернет-журнале «Молоко», в газетах «Экономическая газета», «Истоки», «Воскресная газета», «Евразийский библиограф» в 2003–2004 гг.

Данный обзор посвящен целиком анализу явлений современной русской литературы. Здесь отсутствуют обычные для Белинского исторические экскурсы в литературу XVIII века. Внимание критика сосредоточено на «Мертвых душах» и той бурной полемике, которую они вызвали в прошлом году, на Майкове и Баратынском, на Соллогубе и Панаеве, на различных сборниках и периодических изданиях. Исключительный интерес Белинского к вопросам современной литературы был связан с очень важным выводом, к которому он пришел именно в это время, что русская литература стала, наконец, органом общества, что общественное сознание в России преимущественно выражается в литературе.