Звезда приближалась. Холодная, белая, неумолимая, она заслонила собой Деву и почти сравнялась размерами с Луной. Она была рождена Злом. Она несла смерть. И не было под солнцем силы, способной остановить ее.
Он пытался стать такой силой. Он - магистр стихийной магии Азерран - один против беды.
Хрупкие страницы старинных летописей хранили истории о прошлых падениях Звезды на многострадальную землю. Он помнил каждую строчку этих описаний, пронизанных отчаянием. Он знал, как горела земля, как выходили из берегов океаны, как небо разверзалось огненными дождями, как страшные болезни поражали людей. И как в ярчайшей вспышке, в безумном грохоте обрушивалась небесная кара, уничтожая в пламенном аду целые страны. И не было никому спасения.
Значит, он должен был стать спасителем.
Оторвавшись от дальневзорной трубы, Азерран устало прикрыл глаза. Все его опыты, все ритуалы пока не привели ни к чему. Но у него еще есть время справиться с напастью. Вот только уйдет боль из утомленных ночным созерцанием глаз.
Искрящаяся поверхность всевидящего шара отражала весь шумный суетной хаос человеческой жизни. Глупцы! Они даже не догадываются, что за угроза нависла над их бесполезным существованием.
Азерран с досадой отодвинул шар, углубился в свои записи. Он испробовал почти все: магия созвездий, стихий и построений, руны и зелья, артефакты и чистая энергия... Звезда приближалась.
Он сдул пыль с древнего фолианта, переплетенного в черную кожу неведомого зверя. Что ж, если Зло не остановить иначе, он готов применить и эту магию - запретную, последнюю оставшуюся ему.
В дверь робко поскреблись, в проеме возникло одутловатое лицо с бесформенным носом. Прунс, единственный Азерранов слуга и помощник, глуповатый малый, буквально боготворивший мага.
– Хо'яину что-ни'удь надо? - прогундосил он, прерывая прихотливую нить размышлений. Азерран нетерпеливо взмахнул рукой, отсылая добросовестного малого, но, не завершив жест, остановил слугу. В будущем ритуале могла найтись работа и для него.
Ладонь мага легла на черный переплет. Путь, с которого не возвращаются, древняя магия жизни и смерти. Он долго смотрел в узкое окно, где, невидимая за безмятежно синими небесами, приближалась Звезда. Он встанет на этот путь и пройдет его до конца. Каким бы этот конец ни был для него.
– Прунс, - голос мага был спокоен и уверен. - Мне нужно вот что...
Малый с усердием кивал, для хозяина он был готов на что угодно.
Семь пополудни. Еще одна свеча угасла.
Азерран бросил брезгливый взгляд в угол, где покоились искореженные останки, сейчас уже ничем не напоминающие человеческие тела. Деревенские дуры! Они даже не сопротивлялись, только жалобно умоляли его и ревели. Их жизненной силы не хватило бы даже на то, чтобы разжечь камин.
Маг закашлялся. В груди его бушевал негасимый огонь, горло будто когтями царапали, и серая муть поселилась перед глазами. Признаки конца не пугали, он лишь надеялся, что успеет остановить смерть всеобщую до наступления собственной.
На подгибающихся ногах выбрался он из подвала. Чтобы подняться в башню, понадобилось едва ли не полчаса: горящего в легких воздуха до боли не хватало.
Он лишь мельком глянул в дальневзорную трубу. Он чувствовал Зло Звезды всем своим существом, и уже не нужно было проникать взглядом за горизонт, чтобы увидеть ее холодный лик. Тяжело опираясь на почерневшую столешницу, маг одну за другой осушил три кружки воды.
– Хо'яин! - донеслось снизу. Простак Прунс, верно, приволок еще одну деревенскую простушку.
Войдя, Азерран почувствовал: это именно то, что требуется. От девушки, скорчившейся в углу смрадного темного помещения, исходила волна жизнетворной силы, заполняя подвал, заставляя пламя свечей тревожно трепетать.
– Ты молодец, Прунс, - маг ласково похлопал слугу по плечу. - Ты очень помог мне.
Переполненный гордостью, дурачок удалился, а маг принялся лихорадочно готовить ритуал. Девчонка наблюдала за ним настороженно, но ни звука не проронила. То ли из гордости, то ли не понимала, что ее ждет.
Линии на земляном полу подправлены, свечи вновь зажжены: черные и белые - они сомкнули замысловатую фигуру вокруг неровной глыбы зеленоватого хрусталя - одного из самых сильных артефактов Азеррана. Когда-то прозрачно-искристый, а теперь покрытый темными дурно пахнущими пятнами, камень был концентратором жизненной энергии, и именно ему отводилась большая роль в ритуале Азеррана.
Все готово. Рисунок созвездий, древняя вязь рун, силы стихий и все знания вплетены в самое сильное заклинание его жизни. Дело только за тем толчком, что приведет всю его мощь в движение. Против этой мощи неспособно устоять никакое Зло. Звезда будет остановлена. Земля уцелеет. И если для этого требуется отдать жизни нескольких глупых девчонок, что значит это по сравнению с его собственной жизнью, несравнимо более ценной, также бросаемой на алтарь заклятия!
Он протянул ей кубок темного вязкого зелья бесчувственности: ему нужна была ее кровь, жизнь, но не боль. Однако девчонка мотнула головой, отшвыривая поднесенную к губам посудину. Азерран рассердился: она была орудием, а орудие не должно противиться своему долгу. Но пусть так, она сама выбрала. И кривой нож вонзился в тонкую руку, мгновенно окрасившись багряным.
