Мне всегда бывает неловко, когда я тайно провожу оружие через мексиканскую таможню. Ребята в хаки проводят досмотр багажа так вежливо и так небрежно, что мне становится стыдно злоупотреблять их доверчивостью. Разумеется, если потом тебя поймают в Мексике с незарегистрированным пистолетом или револьвером - особенно пистолетом 45-го калибра, принятого на вооружение в мексиканской армии, - то тебя бросят в тюрьму и потеряют ключ. Но такое может случиться и в стране с менее бурной историей, чем Мексика.
При мне был револьвер не 45-го, а 38-го калибра, надежно укрытый в специальном отделении чемодана. Когда таможенник подошел к моему багажу, я не заволновался. К тому не было никаких причин. Увидев, что я стою с невинным видом и ключом наготове, он и не подумал потребовать от меня, чтобы я открыл чемодан. Он лишь лениво приподнял его, наверное, удостовериться, что в нем нет ни золотых слитков, ни штанги тяжелоатлета. Мгновение спустя мой чемодан двинулся по конвейеру к самолету.
Но мне пришлось прождать еще полчаса, прежде чем объявили посадку. Здание аэропорта Хуарес не снабжено кондиционерами. Впрочем, мексиканское пиво - отличное средство от жары, и у меня было легко на душе при мысли о том, что я снова выхожу на оперативный простор, проторчав большую часть лета на "Проклятом ранчо".
Это самое "Проклятое ранчо", как мы его именуем, находится в Аризоне, то есть в самом неподходящем месте в летний период. Впрочем, даже в идеальное время года нам на "Проклятом ранчо" делать нечего. Туда посылают, когда начальство приходит к выводу, что тебе требуется тщательная медицинская и психологическая проверка. Не то чтобы я вдруг оказался в плохой форме, но с тех пор как побывал там в последний раз, успел заработать пару шрамов и кое-какие неприятные воспоминания. Вдобавок к этому оказалось, что весной в моих услугах никто и нигде не нуждался, вот я и был отправлен в Аризону на профилактику.
В конце концов, мне удалось уговорить их отпустить меня - я сказал, что у меня есть небольшое личное дело неподалеку от Санта-Фе, штат Нью-Мексико, всего в каких-то пятистах милях от Аризоны, но освобождение состоялось лишь после того, как меня порядком помурыжили во всех без исключения тамошних отделах - от психиатра до инструктора по стрельбе. Оказалось, что я здоров, эффективен и опасен настолько, что самому стало страшно. Я прибыл в Санта-Фе, где живал в предыдущем воплощении, и попытался немного развеяться в местных бистро с помощью доброй старой знакомой - если вам так уж интересно, то зовут ее Кэрол, - но тут вдруг я получил приказ, неважно каким образом, - сняться и как можно скорее появиться в Мехико-Сити.
В качестве средства передвижения я выбрал небольшой самолетик, совершавший коммерческий рейс. По пути в Эль-Пасо он сделал несколько посадок. Из аэропорта Эль-Пасо полный энтузиазма таксист повез меня через границу в Хуарес и порядком поколесил по Мексике, пока не нашел-таки скрывавшийся от нас аэропорт к югу от города. После чего таксист получил честно заработанные доллары и укатил так же быстро, как приехал.
Он напрасно проявлял такую стремительность. В моем распоряжении было вдосталь времени, чтобы предъявить документы у мексиканского паспортного контроля и получить от него туристскую карточку, а потом улыбнуться милому таможеннику, открывшему зеленую улицу моему чемодану с маленьким "смит-вессончиком" и кое-какими другими сюрпризами, которые предстали бы перед его взором, если бы он удосужился заглянуть в мой багаж.
Мексиканский самолет также сделал несколько посадок, и мы приземлились в Мехико, когда уже стемнело.
Я оказался вместе с другими пассажирами в одном из маршрутных такси, курсировавших между городом и аэропортом, и назвал отель, в котором мне рыло ведено остановиться. Водитель первый раз слышал о гостинице "Монте-Карло", но у меня был адрес, и в конце концов он отыскал эту узкую темную улочку с односторонним движением в старой части города. Он недоверчиво подкатил к темному обшарпанному подъезду, над которым слабо освещалась вывеска с нужным мне названием.
Только в книгах человек моей профессии останавливается в самых роскошных отелях и прожигает жизнь в окружении писаных красавиц. Я взял свой чемодан, вручил таксисту несколько долларов, поскольку песо у меня не было, и, осторожно ступая, направился к большой двери. Вообще-то я получил шифровку из Вашингтона, но у нас порой выходят накладки. К сожалению, в мире есть люди, которые ко мне плохо относятся, и один из них вполне мог находиться в столице Мексики.
Иначе говоря, это было отменное место для ловушки, но я вошел - и ничего такого не случилось. Я оказался в просторном вестибюле отеля, который когда-то явно считался фешенебельным, но теперь состарился и пришел в упадок. Из-за конторки поднялся и вышел мне навстречу вежливый субъект в аккуратном темном костюме, сказал, что он администратор, и осведомился на отличном английском языке, не являюсь ли я мистером Мэттью Хелмом, который забронировал номер.
Когда я подтвердил его догадку, он вызвал мальчишку, который взял у меня чемодан, а сам проводил меня наверх по мраморной лестнице с роскошными медными перилами, которые были до блеска начищены, но не создавали впечатления слишком уж надежной ограды, способной выдержать сколько-нибудь существенный вес. Мой провожатый ввел меня в комнату с потолком метров в пять и взял с меня торжественное обещание, что если мне что-то понадобится, то я непременно сообщу ему об этом.