Жуткие чудо-дети

Жуткие чудо-дети

Авторы:

Жанр: Современная проза

Цикл: Иностранная литература.Журнал 2013 №04

Формат: Полный

Всего в книге 16 страниц. Год издания книги - 2013.

В рубрике «В тени псевдонимов» напечатаны «Жуткие чудо-дети» Линды Квилт.

«Сборник „правдивых историй“, — пишет в заметке „От переводчика“ Наталия Васильева, — вышел в свет в 2006 году в одном из ведущих немецких издательств „Ханзер“. Судя по указанию на титульном листе, книга эта — перевод с английского… Книга неизвестной писательницы была хорошо принята в Германии, выдержала второе издание, переведена на испанский, итальянский, французский, португальский и японский языки… На обложке английского издания книги… интригующе значится: „Линда Квилт, при некотором содействии Ханса Магнуса Энценсбергера“». Поэтому в разделе «Авторы номера» нет биографических сведений о писательнице-англичанке, зато есть — о ее немецком коллеге, хотя в своем коротком послесловии Ханс Магнус Энценсбергер (1929) в том, что касается его «содействия», последовательно уклончив.

Читать онлайн Жуткие чудо-дети


Линда Квилт

Жуткие чудо-дети

Три правдивые истории, которые могут послужить предупреждением беспечным родителям

Сонливое созданье

ВАНДА Випплтон была, вне всякого сомнения, очень своеобразным ребенком. Так уж определила ей судьба: у людей недалеких неизменно вызывать порицание, а у людей самоуверенных — даже открытое негодование, и в том и в другом случае совершенно недостойные проявления чувств, которые Ванда сносила с милой невозмутимостью. Вполне возможно, что ее ничем непоколебимое внутреннее спокойствие объяснялось тем особым душевным настроем, в котором некогда зачала ее мать.

Брак мистера и миссис Випплтон хоть и выдержал испытание временем, но об их интимной жизни уместнее здесь будет умолчать. Виной тому, по всей вероятности, были старшие братья Ванды — Вилбур и Веверлей. Первый был патологически гиперактивен, второй — в пугающей степени честолюбив, и вместе сделали они жизнь в вилле «Золотой дождь», в их новехоньком тюдоровском особняке, просто невыносимой. Люди, знавшие этих юнцов не понаслышке, прекрасно понимали родителей, когда те, вздыхая, говорили: «Нет-нет, двое — это больше чем достаточно!» Так что Ванда была зачата по чистой рассеянности.

Ни одни роды не давались еще Винникот, матери Ванды, так легко, как эти. Без всяких потуг и толчков дочь ее просто выскользнула из нее. И словно оттого, что и вздохнуть поглубже было ей слишком утомительно, Ванда долго отказывалась оповещать свет о своем прибытии. Она даже ни разу не пикнула, пока акушерка, потеряв всякое терпение, не отвесила младенцу приличный подзатыльник. Но изнурительного крика, столь привычного в родильных отделениях, и тогда не последовало.

Ванда просто открыла свои фиалковые глазки и изумилась, что за суматоха царит в этом мире.


По возвращении в родной вилле «Золотой дождь» мать поджидал большой и очень приятный сюрприз. В отличие от Вилбура, скачущего до полуночи по всему дому, и от Веверлея, докучающего отцу вопросами, на которые ни один здравомыслящий человек не в состоянии был дать ответ, малютка Ванда спала в своей кроватке, как ангелочек. Поднимать страшный рев, только чтобы привлечь внимание, или вопить всю ночь, прося грудь или бутылочку, — было не в ее нраве. Неудивительно, что очень скоро она стала любимицей матери, тогда как братья начали поглядывать на нее с явным недовольством, а потом и со злобным поблескиванием в глазах. Особенно надо было быть начеку с Вилбуром, которого не усмиряли никакие зеленые пилюли, и следить за тем, чтобы он не придушил свою маленькую сестренку ее же подушкой, Веверлею же приходили в голову идеи более изощренные — угостить, к примеру, малышку парой глоточков водки, которую нетрудно было раздобыть в кабинете отца.

Только когда спустя какое-то время обоих сыновей отослали в отдаленный, но много чего повидавший интернат и в вилле «Золотой дождь» неожиданно воцарилась тишина, в голову мистера Випплтона закралась тягостная мысль.

— Странно все-таки в ее возрасте быть уж такой, как бы это сказать, умиротворенной, — завел он однажды разговор со своей супругой, приготовившейся выпить перед сном рюмочку бренди. — А если так пойдет и дальше, если она так и растратит впустую лучшие свои годы?! У нее же должны возникать спонтанные порывы?! Формироваться какие-то интересы: желание поиграть с куклами, порезвиться в саду!

Не успел мистер Випплтон довести до конца свою мысль, как мать с негодованием ринулась на защиту Ванды.

— Вильям, ну как ты можешь говорить такое! — воскликнула она. — Разве недостаточно было нам спонтанных порывов, как ты это называешь? Впервые за шесть лет я смогла хоть чуть перевести дух, а тебе уж не терпится, чтобы и малышка Ванда начала шуметь и буянить! Полюбуйся лучше, как мирно лежит она в своей кроватке! Ты даже и не замечаешь, с какой блаженной улыбкой открывает она свои глазки!

— Ну, разумеется, разумеется, — примирительно отозвался мистер Випплтон, — ты, безусловно, права, моя милая. У меня вот только такое странное чувство…

— Что-то раньше ты особой чувствительностью не отличался, — оборвала его миссис Винникот довольно резким тоном.

Однако, как выяснилось, опасения Вильяма Випплтона не были лишены некоторых оснований. Потребность Ванды во сне воистину не имела границ. Не то чтобы она выглядела вялой или тем более апатичной. Бывали моменты, когда она, хоть и не поражала особой бодростью, но определенно бодрствовала: она не только поглощала то, что предлагала ей мать, но и вбирала в себя все окружающее. И хотя взгляд ее, устремленный на игрушки, трудно было назвать пристальным, и в звуках, издаваемых ею, большой связности не угадывалось, — но все же нельзя было не заметить и проблесков интеллекта в ее глазках и румянца радости на ее прелестном личике.


Благодаря этим и другим, не столь на первый взгляд очевидным, достоинствам Ванда ко всеобщему удивлению стала любимицей деда. Винстон Випплтон в свои восемьдесят лет был еще весьма импозантным господином. Много лет назад основал он семейное предприятие, мебельную фабрику по изготовлению кроватей, и, начав практически с нуля, привел ее к вершинам успеха. Но со временем, все чаще по неволе становясь свидетелем того, как мужчины и женщины один за другим обретают на его детищах мир и покой, к делу всей своей жизни он постепенно охладел. Вверив судьбу «Випплтон и К°» в руки сына, сам он стал проводить дни по большей части в библиотеке своего поместья. И поскольку проделки Вилбура и Веверлея, обоих его нерадивых внуков, всегда действовали ему на нервы, то до недавних пор он избегал визитов на виллу «Золотой дождь», которую к тому же считал воплощением полной безвкусицы.


С этой книгой читают
«Дивный отрок» Томас Чаттертон — мистификатор par excellence

 В рубрике «Классики жанра» философ и филолог Елена Халтрин-Халтурина размышляет о личной и литературной судьбе Томаса Чаттертона (1752 – 1770). Исследовательница находит объективные причины для расцвета его мистификаторского «parexcellence» дара: «Импульс к созданию личного мифа был необычайно силен в западноевропейской литературе второй половины XVIII – первой половины XIX веков. Ярчайшим образом тяга к мифотворчеству воплотилась и в мистификациях Чаттертона – в создании „Роулианского цикла“», будто бы вышедшего из-под пера поэта-монаха Томаса Роули в XV столетии.


Автобиография фальсификатора

В рубрике «Мемуар» опубликованы фрагменты из «Автобиографии фальсификатора» — книги английского художника и реставратора Эрика Хэбборна (1934–1996), наводнившего музеи с именем и частные коллекции высококлассными подделками итальянских мастеров прошлого. Перед нами довольно стройное оправдание подлога: «… вопреки распространенному убеждению, картина или рисунок быть фальшивыми просто не могут, равно как и любое другое произведение искусства. Рисунок — это рисунок… а фальшивым или ложным может быть только его название — то есть, авторство».


Розовый дельфин

Эта книга – история о любви как столкновения двух космосов. Розовый дельфин – биологическая редкость, но, тем не менее, встречающийся в реальности индивид. Дельфин-альбинос, увидеть которого, по поверью, означает скорую необыкновенную удачу. И, как при падении звезды, здесь тоже нужно загадывать желание, и оно несомненно должно исполниться.В основе сюжета безымянный мужчина и женщина по имени Алиса, которые в один прекрасный момент, 300 лет назад, оказались практически одни на целой планете (Земля), постепенно превращающейся в мертвый бетонный шарик.


Новая дивная жизнь (Амазонка)

Перевернувшийся в августе 1991 года социальный уклад российской жизни, казалось многим молодым людям, отменяет и бытовавшие прежде нормы человеческих отношений, сами законы существования человека в социуме. Разом изменились представления о том, что такое свобода, честь, достоинство, любовь. Новой абсолютной ценностью жизни сделались деньги. Героине романа «Новая дивная жизнь» (название – аллюзия на известный роман Олдоса Хаксли «О новый дивный мир!»), издававшегося прежде под названием «Амазонка», досталось пройти через многие обольщения наставшего времени, выпало в полной мере испытать на себе все его заблуждения.


Избранное

В «Избранное» писателя, философа и публициста Михаила Дмитриевича Пузырева (26.10.1915-16.11.2009) вошли как издававшиеся, так и не публиковавшиеся ранее тексты. Первая часть сборника содержит произведение «И покатился колобок…», вторая состоит из публицистических сочинений, созданных на рубеже XX–XXI веков, а в третью включены философские, историко-философские и литературные труды. Творчество автора настолько целостно, что очень сложно разделить его по отдельным жанрам. Опыт его уникален. История его жизни – это история нашего Отечества в XX веке.


Почерк судьбы

В жизни издателя Йонатана Н. Грифа не было места случайностям, все шло по четко составленному плану. Поэтому даже первое января не могло послужить препятствием для утренней пробежки. На выходе из парка он обнаруживает на своем велосипеде оставленный кем-то ежедневник, заполненный на целый год вперед. Чтобы найти хозяина, нужно лишь прийти на одну из назначенных встреч! Да и почерк в ежедневнике Йонатану смутно знаком… Что, если сама судьба, росчерк за росчерком, переписала его жизнь?


Холм грез. Белые люди (сборник)

В сборник произведений признанного мастера ужаса Артура Мейчена (1863–1947) вошли роман «Холм грез» и повесть «Белые люди». В романе «Холм грез» юный герой, чью реальность разрывают образы несуществующих миров, откликается на волшебство древнего Уэльса и сжигает себя в том тайном саду, где «каждая роза есть пламя и возврата из которого нет». Поэтичная повесть «Белые люди», пожалуй, одна из самых красивых, виртуозно выстроенных вещей Мейчена, рассказывает о запретном колдовстве и обычаях зловещего ведьминского культа.Артур Мейчен в представлении не нуждается, достаточно будет привести два отзыва на включенные в сборник произведения:В своей рецензии на роман «Холм грёз» лорд Альфред Дуглас писал: «В красоте этой книги есть что-то греховное.


Жар-птица (сборник)

Эту книгу лауреата премии «Писатель года 2014» в номинации «Выбор издательства» и финалиста премии «Наследие 2015» Полины Ребениной открывает повесть «Жар-птица» о судьбе русских женщин, которые связали свою жизнь с иностранными «принцами» и переехали на постоянное место жительства за границу. Помимо повести в книгу вошёл цикл публицистических статей «Гори, гори, моя звезда…» о современной России и спорных вопросах её истории, а также рассказы последних лет.


Мифы о безопасном ПО: уроки знаменитых катастроф

Сферу применения Windows вообще надо ограничить использованием в быту и метлой гнать из корпоративных систем в силу безнадежной убогостью в плане безопасности и надежности. Оставить только как одну из систем для кухарок и прочих пользователей, для которых проблема надежности не столь критична.Вот статейка про ПО вообще и ОС в частности.


Раскол
Жанр: История

Все, высказанное в данной статье, пока лишь гипотеза. Иным ее содержание и не может быть, поскольку оно противоречит давней традиции российской историографии в ее толковании причин и обстоятельств раскола Православной церкви. Но стоит учесть, что эта традиция не складывалась свободно: довлела, с одной стороны, цензура церковных иерархов (в дореволюционной России), с другой — в силу тяжело и длительно переживаемых последствий татаро-монгольского ига как бы отталкивание ученой России от культурных взаимовлияний с Востоком, стремление игнорировать их.


Исчезнувшая Луна [Авт. сборник рассказов]

Имя американской писательницы Ли Брэкетт уже известно российскому читателю по сериалу о Скэйте «Рыжая звезда».Настоящее издание является сборником лучших повестей Ли Брэкетт, которые печатались в свое время в прекрасном американском журнале фантастики «Плэнет Сториз» (Planet Stories).


Серебряная пуля в сердце

Стелла была зверски убита одним ударом в актовом зале гимназии… Нину кто-то жестоко умертвил в ее собственном доме… Тамара встретила ужасную смерть в туалете ЗАГСа… На первый взгляд их не связывало ничего, кроме абсолютно одинаковых кулонов на шее – золотых монет с изображением дамы в шляпке. За расследование берутся профессионалы: успешный адвокат Лиза Травина и ее незаменимые помощники – Глафира и Денис. Жертв может быть и больше, ведь всего изготовлено пять подобных золотых украшений. Но остальные «счастливицы» еще не подозревают о реальной цене таинственной дамы в шляпке…