Ройко Aлександр
Жизнь щедра на сюрпризы
ГЛАВА 1.
На стыке лет
Начался уже второй год трудовой деятельности Андрея Морозевича в военном городке у небольшого немецкого городишка под названием Борстель. Теперь в жизнь Морозевича каждый день привносил какие-то небольшие события или новости. Наступило, наконец-то и лето. И вот на второй день этой поры года по гарнизону прокатился слушок о том, что завтра будет объявлена учебная тревога. При этом называлось даже ориентировочное время её объявления — 5 часов утра. Андрей не верил в эти небылицы — какая же это тревога, если о ней знают заранее. Но каково же было его удивление, когда завтра утром всё так и произошло. В дальнейшем он пережил ещё две подобные тревоги, и всё было точно так же — о дате и времени тревоги было известно уже накануне. Конечно, никто, по его мнению, не делал этого специально — из руководства полка, разумеется. Просто городок маленький и слухи в нём распространялись с быстротой молнии. Планировал тревогу, естественно, не один человек, это просто невозможно. Значит, был определённый круг лиц, участвующих в её подготовке. Этот круг был очень узким, но, тем не менее, он был. И, вероятно, в этом случае срабатывало правило: "Что знают двое — знает и свинья", изложенное стариной Мюллером из телефильма "Семнадцать мгновений весны". Действительно, мог же кто-либо из указанного узкого круга лиц, придя домой, сказать жене: "Маша, собери-ка ты мне на…(на такое-то число) к пяти часам утра мой тревожный чемоданчик". А дальше всё понятно — городок маленький.
Итак, в 5:00 всех подняли по тревоге, именно всех: и военнослужащих и служащих. Тревога не касалась лишь жён военнослужащих с детьми и служащих, которые были заняты на смене. Остальные же служащие были, так сказать, мобилизованы. При этом начальникам хозяйств было приказано собраться в одном месте и ожидать дальнейших распоряжений. Таким местом сбора была выбрана уютная мастерская теплохозяйства. Андрей не знал, чем занимается во время тревоги, например, женская половина служащих. Мужскую же половину собрали у штаба полка, и, по их рассказам, они помогали техникам оснащать вертолёты: подвозить и подвешивать на них бомбы к специальным креплениям под днищами этих винтокрылых машин. При этом они говорили, что больше длились различные организационные мероприятия, наставления и тому подобное. Это был, пожалуй, тот единственный случай, когда гражданских лиц мужского пола не только беспрепятственно пропускали на военный аэродром, но даже обязывали их определённое время там находиться и активно помогать военнослужащим.
Далее вертолёты звеньями поднялись в воздух, лётчики выполнили какую-то поставленную перед ними задачу и возвратились через время на аэродром. После этого действия служащих повторились в обратном порядке. Всего этого начальники служб не видели, поскольку просидели всё это время в мастерской — никаких "дальнейших указаний" им так и не поступило. Провели они это время за различными разговорами, и самым разговорчивым при этом был Лукич — для него это была уже последняя тревога, он уже через пару недель должен был возвращаться на Родину. После окончания тревоги все разошлись по своим местам, обмениваясь в процессе работы сонными ещё, не очень довольными голосами, о своих впечатлениях об этом неординарном мероприятии — ранее с ним сталкивалось пока что менее трети служащих, остальные прибыли за последний год.
А далее дни пошли по своему накатанному руслу. В хозяйстве Андрея практически были завершены на ремонтируемом доме все подготовительные работы. Вскоре можно было заводить на этажи трубы. Андрею, правда, казалось странным, что за ремонтом этого дома совсем забыли о доме с общежитием, где запланировали восстановить котельную. И никто ведь, вроде, эту задачу не отменял. А там, как говорится, ещё и конь не валялся. К демонтажу старого оборудования казалось никто и не собирается приступать. При демонтаже, конечно, использовались бы и рабочие Морозевича. А сейчас как раз одна бригада слесарей была не очень то и загружена. Но они не могли работать без подсобных рабочих, то бишь солдат. А те были задействованы на доме? 3, правда, уже не в таком большом объёме. И Андрей решил поговорить с Лукшиным о том, что со следующей недели одну бригаду слесарей целесообразно использовать на демонтаже котельной, но только при наличии солдат. А сейчас его люди, а именно бригада Колыванова "наводила последние штрихи" на этапе подготовки к монтажу ремонтируемого дома. Андрей согласовал вопрос с Лукшиным о начале демонтажа котельной, у него на это много времени не должно уйти, а уже далее обе бригады будут задействованы на ремонте дома? 3.
Пока было относительное затишье (возможно дальше для работы и выходные придётся прихватывать) Морозевичи решили съездить в Стендаль и заняться покупками для сына, да и для самих себя заодно. Валерия получила в начале мая свою первую полноценную зарплату, и решено было приобрести что-либо симпатичное из одежды для неё. В начале следующей недели они должны были получить зарплату уже за май месяц, так что накопленные деньги можно было потратить на необходимые их семье вещи. На майские праздники Андрей Александров приходил к ним, да и выступал на концерте в клубе, в своём синем костюме. Валерия уже знала, что подобный костюм (кроме коричневого) приобрёл себе и её муж. В один из дней Валерия даже заставила Андрея надеть его (так сказать, при полном параде) и костюм ей очень понравился (в этом Александров оказался совершенно прав), и он Лере понравился даже более чем коричневый. Синий костюм, как она сказала, был более праздничный. К синему костюму у Андрея были и хорошие чёрные туфли, так что и сам он в этом костюме, с белой рубашкой и при галстуке тоже смотрелся неплохо. Лера хотела и себе приобрести какой-нибудь симпатичный костюм. Она прикинула, что на ней, блондинке неплохо бы смотрелось что-либо из одежды тоже синего цвета. И она задалась целью отыскать такую обновку себе.