Зоя считала себя не современной, как и свое имя, которым наградила ее бабушка. Саму-то ее завали Алевтиной, а вот мать ее — Зинаидой, в честь которой и назвали внучку. А свою маму Зоя и вовсе не знала. Та умерла, рожая ее, и остались они с бабушкой вдвоем на всем белом свете. Вернее, где-то в сибирской глуши жила родная бабушкина сестра с большим семейством, но ни с кем из них они не общались. А отца у Зои никогда и не было. Даже бабушка не знала, от кого забеременела ее дочь.
До двадцати двух лет Зоя считала себя одним из самых счастливых людей на земле. Отучилась в школе. Не вот тебе блестяще, но без троек. Поступила на заочный в медицинское училище и устроилась санитаркой в военный госпиталь. После окончания училища ее повысили до медсестры. И все было прекрасно в ее жизни, пока не умерла любимая бабушка, что случилось два года назад. Вот тогда Зоя осиротела по-настоящему и с того времени считала, что никого родного у нее нет на всем белом свете.
— Красота! — восторженно проговорила Зоя, разглядывая переливающуюся неоном улицу, куда выходили окна ее квартиры в трехэтажной сталинке.
Сегодня был первый день декабря, но уже многие бутики разукрасили фасады к Новому году. А через улицу с романтическим названием «Прогулочная» — центральную в их городке, натянули гирлянды из разноцветных лампочек. Все это вместе смотрелось нарядно и празднично в утренних сумерках. И глядя на все это великолепие, Зоя прихлебывала кофе перед тем как отправиться на работу. Вот уже два года, как она работала медсестрой в травмпункте. После смерти бабушки денег стало не хватать, и на зарплату медсестры в военном госпитале прожить Зое было трудно. А в травмпункте ей предложили больше, хоть и работа оказалась тяжелее.
— Довольно убого, — скептически подметила, отвернувшись от окна и рассматривая маленькую кухоньку со старым гарнитуром. — Но я люблю тебя! — привычно призналась она в любви родной квартире и пошла собираться на работу.
Она действительно любила эту двухкомнатную квартиру, в которой родилась и прожила всю свою жизнь. А еще она любила район, где все дома были такими — трехэтажными сталинками. А их Прогулочную за глаза называли Арбатом, потому как она была самая красивая в городе и располагалась в центре. В общем, ни за какие коврижки Зоя не переехала бы из своего родного района.
В первый календарный день зимы немного потеплело. И если вчера еще держался трескучий мороз, то выйдя из подъезда, Зоя попала под мягкий пушистый снежок и полнейшее безветрие. Такую зиму она любила больше всего. Стерильный ковер под ногами хрустел и навевал мысли о празднике, а снежинки в свете фонарей казались волшебной пудрой, что разбрасывает с неба фея, чтобы поднять людям настроение.
Не успела Зоя сделать и нескольких шагов от подъезда, как возле нее с визгом затормозил серебристый форд.
— Успела! — опустилось стекло и раздался голос Киры. — Запрыгивай, подвезу.
Кира — подруга Зои с детства. Учились вместе с первого класса и живут в соседних домах. Только общаются последние года три не очень часто и тесно. Кира выучилась на бухгалтера и активно делает карьеру. Только вот чаще ее стремление подняться по карьерной лестнице пока заканчиваются увольнением по собственному желанию и поисками новой работы, но она не унывает и надежды не теряет. Ну тоже верно, не зря же закончила экономфак.
— Как дела? — спросила Кира.
И как прикажете отвечать на этот вопрос? Где-то Зоя слышала определение зануды. Мол зануда — это тот, кто на вопрос «Как дела?» начинает рассказывать, как у него дела. Зоя усмехнулась собственным мыслям, пожала плечами и ответила:
— Нормально. У тебя что нового?
— Я снова свободна, как сопля в полете, — сострила Кира, но как-то не очень весело. — Уволилась позавчера. Начальница достала своими придирками.
Недовольство начальством было основной причиной, по которой чаще всего увольнялась Кира. На втором месте стояла скука. Спрашивается, какое веселье может быть в работе экономиста? Как по ней, так скучнее цифр нет ничего. Даже ее бинты и ватные тампоны выглядят веселее.
Не успели они с Кирой перекинуться еще парой дежурных фраз, как она притормозила возле крыльца травмпункта.
— Слушай, можно я как-нибудь к тебе в гости зайду? Вечерком с бутылочкой? — повернулась к ней Кира, и Зоя поняла, что подруге действительно не по себе. Видать, постоянные поиски работы ее все же достали.
— Кир, ну чего ты спрашиваешь. Конечно, заходи! — возмутилась Зоя. — Давай сегодня, вечером, — тут же предложила.
— Нет, сегодня не могу, свидание, — расплылась в улыбке Кира, и Зоя догадалась, что у той новый кавалер. В отношении к мужчинам она проявляла почти такое же непостоянство, как и к работе. — Жди меня в пятницу.
На том и порешили.
В зале ожидания возле кабинета приема первичных больных традиционно толпился народ. Зоя не любила через него проходить, хоть работа ее и была связана с травмами и, как следствие, болью. Да и насмотрелась за годы работы она много чего. И все же, в зале ожидания всегда чувствовала себя неуютно и старалась проскочить его как можно быстрее.
Не так давно Зою перевели работать только в день, пять дней в неделю, с двумя выходными, как у всех нормальных людей. И это значительно облегчило ей жизнь. Она хоть стала нормально спать, а не страдать от бессонницы и заставлять себя спать насильно, потому что грядет ночная смена.
