Комната в доме Филиберта.
Гасконь, который укладывает чемодан своего хозяина, и Марианна.
Марианна. Можно пожелать вам доброго утра, господин Гасконь?
Гасконь. Конечно, милая Марианна. Мне очень приятно ваше "доброе утро", но было бы еще приятнее, если бы это было "доброй ночи".
Марианна. Я с огорчением вижу, что мне придется пожелать вам также и счастливого пути?
Гасконь. Ах, радость моя, какой это будет грустный отъезд и какое вслед за ним печальное путешествие!
Марианна. Вам, значит, неприятно уезжать?
Гасконь. Неужели вы в этом сомневаетесь? Могу ли я без сожаления покинуть вас, после того как целых шесть месяцев провел в вашем милом обществе?
Марианна. Кто же велит вам уезжать, если вам не хочется?
Гасконь. Как кто? Хозяин!
Марианна. В Гааге хозяев сколько угодно! Вы без труда найдете здесь другого, получше, чем ваш. Бедный французский офицер, раненый, пленный, гонимый, обиженный судьбой…
Гасконь. Простите, но такой девушке, как вы, не к лицу подобные речи. Я уже много лет служу моему доброму хозяину, которого, можно сказать, поручил мне его отец. служил ему на войне. Чтобы доказать ему свою преданность, я не бежал ни от каких опасностей. Он беден, но у него доброе сердце. Я уверен, что, если у него наладится жизнь, получу свою долю и я. Неужели же вы будете советовать мне бросить его и отпустить во Францию одного?
Марианна. Вы говорите, как должен говорить порядочный человек. А мне трудно скрывать свои чувства.
Гасконь. Ах, милая Марианна, я огорчен не меньше вашего. Но я надеюсь, что мы увидимся снова, когда дела мои поправятся. И тогда я скажу вам: "Я здесь и могу взять на себя все заботы о вас! Я ваш, если вы желаете этого".
Марианна. Как это было бы хорошо! Но почему так торопится уезжать ваш лейтенант? Мой хозяин прекрасно к нему относится, да и дочка, думаю, не хуже.
Гасконь. Она-то даже слишком хорошо! Потому он и едет.
Марианна. Разве ему неприятно, что к нему чувствуют расположение?
Гасконь. Ах, Марианна! Мой бедный хозяин влюблен в вашу хозяйку до безумия. Он чувствует себя несчастнейшим человеком на свете. Он понимает, что с каждым днем эта взаимная любовь растет, и, будучи не в силах скрывать свою страсть, боится и за себя, и за мадемуазель Жаннину. Ваш хозяин очень богат, а мой очень беден. Господин Филиберт не захочет отдать свою единственную дочь за младшего сына в семье,[1] за военного — словом, за человека, который вынужден будет жить на приданое. А лейтенант хотя и беден, но благороден. Он признателен за гостеприимство, за доверие, за дружбу, но боится, как бы любовь не ослепила, не обольстила его и не сделала соблазнителем. Он совершает над собой насилие, приносит сердце в Жертву своей чести и уезжает.
Марианна. Да он у вас герой! Только на его месте я не могла бы поступить так же.
Гасконь. Ничего не поделаешь. Необходимо иной раз побеждать себя.
Марианна. Вам это легче, чем мне.
Гасконь. Правда, у нас, у мужчин, сердце более твердое.
Марианна. Вернее, любовь у вас более слабая.
Гасконь. Что до меня, то вы сами знаете: это не так.
Марианна. Я верю делам, а не словам.
Гасконь. Чем же я могу доказать вам свою любовь?
Марианна. Господин Гасконь должен знать это лучше, чем я.
Гасконь. Вы хотите, чтобы мы повенчались до моего отъезда?
Марианна. Это было бы самое правильное.
Гасконь. А потом все равно ведь придется расстаться.
Марианна. И у вас хватило бы духу бросить меня?
Гасконь. Тогда придется ехать вместе?
Марианна. Так было бы лучше.
Гасконь. А не будет вам трудно?
Марианна. Да уж, конечно, будет нелегко.
Гасконь. Значит лучше было бы, если б мы остались здесь?
Марианна. Разумеется.
Гасконь. На сколько времени?
Марианна. По крайней мере, на год.
Гасконь. А через год вы бы меня отпустили?
Марианна. Ну, через год после свадьбы это было бы легче.
Гасконь. А мне кажется, что вы отпустили бы меня и через месяц.
Марианна. Не думаю.
Гасконь. А я уверен.
Марианна. Попробуем.
Гасконь. Хозяин идет. Поговорим, когда будет удобнее.
Марианна. Ах, господин Гасконь! Этот разговор совсем меня доконал! Делайте, что хотите, я готова… (В сторону.) Сама не знаю, что говорю.
(Уходит.)
Гасконь, потом лейтенант де Лакотри.
Гасконь. Если бы я не владел собой больше, чем она, глупость была бы сделана!
Лейтенант (в сторону). Боже! Какой я жалкий! Какой я несчастный!
Гасконь. Сейчас, сударь, чемодан будет готов.
Лейтенант. Ах, Гасконь, я в отчаянии!
Гасконь. Что вы! Разве случилось что-нибудь?
Лейтенант. Худшее, что только могло случиться.
Гасконь. Несчастье никогда не приходит одно.
Лейтенант. Мое несчастье одно-единственное, но оно так ужасно, что сердце не может выдержать.
Гасконь. Наверное, причиною тому любовь?
Лейтенант. Да! И она приняла такие размеры, что нет силы, которая могла бы ей противостоять.
Гасконь. Значит, вашей красотке безразлично, что вы уезжаете, и она любит вас меньше, чем вы предполагали?
