Забастовка почтовиков
В Париже, да и во всей Франции, уже несколько дней бушует забастовка почтово-телеграфных служащих.
Все почтовые служащие и почтальоны, все телефонистки собрались однажды на Марсовом поле, подняли три пальца вверх и поклялись:
— Пусть нас бог накажет, если мы лизнем еще хоть одну марку, пока нам не повысят жалованье! — воскликнули почтовые служащие.
Телефонистки, естественно, не клялись ничего не лизать. Они поклялись, что больше ухом не поведут, а это значит, что они отказываются пользоваться ушами на государственной службе до тех пор, пока им не повысят жалованье.
Почтальоны тоже поклялись, что к людям они больше ни ногой, ни одного письма не доставят.
Точно в условленный час почтовые служащие стерли с языка клей и побросали штемпеля; телефонистки сняли наушники и поправили прически, а почтальоны пошли в баню, помылись и занялись срезанием мозолей на ногах.
И теперь во Франции мука мученическая. Бросили солдат и офицеров налаживать почтово-телеграфную службу, но у них, дай им бог здоровья, дело не идет, и все тут.
Легко можно себе представить, что делается на центральной телефонной станции, занятой офицерами. Ни одна, простите, порядочная женщина не осмеливается соединиться через центральную телефонную станцию. Счастье ещё, что в Париже процент порядочных женщин сравнительно мал. А то бы дело было швах.
С доставкой писем еще хуже. Возьмет письма какой-нибудь унтер и в первой же квартире застревает на целый час, не в силах оторваться от кухарки.
А теперь представьте себе, пожалуйста, как это было бы у нас, если бы, например, почтовые служащие, телеграфисты, телефонистки и почтальоны объявили забастовку. Впрочем, если бы такое случилось у нас, то забастовки никто даже и не заметил бы. Я все думаю, думаю и никак не могу придумать, каким образом у нас могли бы заметить забастовку.
Посылка, которую вы отправляете, например, в Горни Милановац, возвращается к вам через месяц из Лозницы, и на ней написано, что адресат неизвестен... Ну, чем не отлично организованная забастовка?
Или, например, вы телеграфируете из Ягодины в Белград сегодня, а депешу вашу доставят только послезавтра. Скажите, положа руку на сердце, способны ли французы организовать такую забастовку?
Или захотите вы поговорить по телефону, скажем, с Джёкой Димитриевичем, содержателем кофейни «Коларац», а вас свяжут с Милутином Прокичем, секретарем митрополита, или вы просите Народный театр, а вам дают Духовную семинарию имени святого Саввы;
А теперь скажите с открытой душой, могли бы французские телефонистки, как они ни живы и ни остроумны, организовать подобную забастовку?
Вот потому мне и кажется, что французские забастовщики не добьются своих требований. Чтобы победить, им надо послать к нам своих представителей и изучить организацию забастовки у нас. Только тогда они будут в состоянии досадить французскому государству. В противном случае в успех их забастовки я не верю.
