Суббота, 14 сентября
14:35
Нью-Йорк, Западная 72-я улица
Это был адский день.
Четыре часа в конференц-зале Академической школы Деллинджера. Два пятиминутных перерыва на туалет. Три пары враждебно настроенных родителей, демонстрирующих полный отказ от сотрудничества. Еще один из ценных для Тейлор субботних дней оказался потраченным впустую из-за тупости администрации частной школы, не желавшей раскачивать лодку.
Все заинтересованные стороны были настолько увлечены собственными проблемами, что, казалось, забыли о том, что в центре всей этой истории оказались три семнадцатилетних подростка. Как советник Тейлор безуспешно пыталась защитить ребят. Она знала о преследовавших их страхах – боязни стать неудачниками, неадекватными, не оправдать ожиданий родителей… страхе повзрослеть.
Неужели никто не помнит, каким болезненным был для них этот переходный период?
По-видимому, нет. Поскольку сегодняшняя встреча развивалась по тому же, что и всегда, раздражающе знакомому сценарию.
После того как Тейлор провела полдня в тактичных, но тщетных попытках заставить родителей прислушаться к ее советам, она покинула этот сумасшедший дом неудовлетворенной и расстроенной, с раскалывающейся от боли головой.
Когда она наконец добралась домой и быстро пересекла вестибюль своего многоквартирного дома, то не без удовольствия вспомнила, что делившая с ней квартиру кузина Стефани в настоящий момент находится на пути в район Хэмптонов[1]. Сегодня вся квартира принадлежала Тейлор. Все, что ей было нужно, – это горячая ванна, две таблетки сильнодействующего болеутоляющего и долгий сон.
Чего Тейлор уж никак не ожидала и чего ей меньше всего хотелось, так это обнаружить в своей гостиной комфортно, словно у себя дома, устроившегося Гордона Мэллори. Увидев его, она замерла на месте, пожалев, что оказалась на виду. Если бы она догадалась чуть раньше, что Гордон и Стеф еще дома, то не стала бы задерживаться здесь, а, вернувшись на улицу, дождалась бы, когда они уедут. После этого можно было бы подняться в квартиру и насладиться покоем и одиночеством.
Но поздно. Она оказалась прямо против Гордона. В то же время Стеф нигде не было видно, но, зная свою двоюродную сестру, Тейлор предположила, что та в своей спальне спешно собирает все, что может пригодиться для ночной прогулки на яхте – прогулки, удовольствие от которой Стеф будет получать наряду с двумя десятками других участников увеселительного мероприятия.
– Тейлор. – Гордон склонил в ее сторону темноволосую голову и приподнял старомодную шляпу. Прихлебывая на ходу виски, он подошел к дивану и принялся перебирать содержимое уже подготовленной Стеф сумки. Никакого смущения. Совсем как у себя дома.
Хотя Стеф сама сделала все, чтобы он с первого дня чувствовал себя именно так. Гордон был наиболее выгодной партией в списке ее ухажеров. Старше Стеф, богатый и успешный, с приятной наружностью, широкими жестами и бойкой речью. Весьма обходительный, он водил знакомство со всеми нужными людьми, посещал все нужные клубы. Помимо этого, Гордон был сексуальным, опытным, амбициозным – словом, во всех отношениях удачным избранником. Определенно, это был тип, который нравился Стеф.
Однако Тейлор это весьма беспокоило, поскольку она находила его опасным. Холодная безжалостность таилась в тяжелом взгляде его карих глаз. Тейлор, в отличие от Стеф, не доверяла этому парню.
– Привет, – без энтузиазма отозвалась Тейлор.
Одет Гордон был довольно легкомысленно: в брюки защитного цвета, рубашку для гольфа и спортивные туфли. Но в том, как он держался, как смотрел на Тейлор, не было ничего легкомысленного. Гордон разглядывал ее оценивающим взглядом, словно какой-нибудь предмет искусства.
– Какое чудное явление, – сказал он. – Я не слышал, как ты вошла.
– Я так и поняла. – Тейлор привыкла к его двусмысленным намекам с подтекстом: «Я хочу тебя». Такова была его манера поведения. Однако сейчас в голосе Гордона не было и тени насмешки или шутки. Его напряженность была осязаемой. На серванте стояла открытая бутылка шотландского виски, а значит, он снова собирался наполнить бокал. Интересно, сколько он уже успел выпить?
Тейлор отложила сумочку и, скрестив руки на груди, проследила за его походкой.
– Сколько порций уже выпито?
– Две. – Гордон поставил бокал. – Не беспокойся. Я расслабляюсь. Но абсолютно трезв.
«Да уж, – подумала Тейлор. – Расслабляется. Скорее, возбуждается».
– Хорошо. Ведь у вас со Стеф большие планы на уик-энд. Напивайся на вечеринке, а не до ее начала.
– Мудрый совет. Я это учту.
Головная боль усилилась. Тейлор не хотелось спорить с Гордоном. Она не могла дождаться, когда он уйдет.
– Я думала, что вы со Стеф уже в пути. Сейчас почти три часа.. Ты не боишься упустить чартерный рейс в Монток[2]?
У Гордона затвердели скулы.
– Потому это и называется частным чартером. Вертолет будет ждать, пока мы не подъедем. Что же касается твоего тонкого намека на то, чтобы я убирался, могу только подивиться твоей несдержанности. Ты ждешь кого-нибудь?
– Просто хочется побыть одной. Послушай, я не хотела быть грубой. Но у меня выдался очень трудный день. Жутко болит голова. Я надеялась отдохнуть: принять горячую ванну и хорошенько выспаться.
