04 мая 2399 года. Западные отроги Прованских Альп.
Разрозненные остатки трех дивизий, численностью не более 1000 человек, расположились лагерем у подножия Альп. Усталые, оборванные и измотанные бойцы медленно жевали сухие пайки, отходя от недельного отступления. Расставленные дозоры и охранение не менее апатично рассматривали даль, ожидая появления тварей. Равнинная местность давала отличную возможность увидеть тварей издалека.
Но легче от этого не становилось: все и так знали, что за ними идет погоня. Не менее двух десятков тысяч тварей рвутся к Альпам, стремясь перейти их раньше, чем Федерация успеет достроить оборону. Жалкая тысяча людей вряд ли станет для них существенным препятствием. Тем не менее, два майора и капитан — новое командование сборной солянки, оставшейся от трех дивизий — сейчас строили план, как бы ловчее задержать тварей. Или вообще не пустить в горы. Каждый день, а иногда и каждый час, рация хрипела и выплевывала категоричные приказы из Рима.
«Стоять насмерть! Не отступать! Держаться за каждую пядь земли! Не пустить тварей в Альпы!»
Но твари, прорвавшие фронт обороны в Пиренеях, плевать хотели на командование людей в Риме. Вперед, вперед, быстрей перейти Альпы, пока люди их не закрыли! Флот Федерации удерживал Средиземное море, но твари не слишком-то подходили к берегу. И, гоня перед собой вал солдат из уничтоженных, смятых и ошеломленных гарнизонов, твари рвались к сердцу Федерации, городу Риму. Население не всегда успевало эвакуироваться, но тварей это задерживало ненадолго. Отступающие войска раз за разом давали бой, тщетный, безнадежный. Без подготовленных к обороне позиций, без тяжелой техники, без поддержки с воздуха, сдерживать волны атакующих тварей не получалось. Меняя одного солдата на пять тварей, войска давали какой-то части населения убежать.
Боеспособная часть населения пыталась организоваться в народное ополчение, а также пробовала вести партизанскую войну. Получалось не очень, но силы тварей все равно рассеивались, истрачивались и отставали. Два десятка тысяч тварей, сейчас находящиеся в пятнадцати километрах от Альп и преследуемых ими остатков трех дивизий, очень сильно вырвались вперед. По замыслу Генерального штаба в Риме следовало их задержать, связать боем и нанести ракетный удар. Уничтожение данной группировки тварей давало возможность выиграть от одной до трех недель, крайне необходимых для укрепления Альп. Сейчас в горы направлялись войска, составы с припасами, и многое другое, необходимое для построения дуги обороны.
Тех, кто сейчас отчаянно сопротивлялся тварям на равнинах Европы, штаб уже списал в неизбежные потери. Никакое возможности противодействия двум ордам, накатывающим от Пиренеев и вдоль Рейна, сейчас у людей не было. Оставалось только держать оборону в Альпах и выигрывать время, готовясь к нанесению контрудара. Поэтому два майора и капитан, сразу после отправки сообщения о достижении Альп, получили очередной приказ. Именно поэтому они, расположившись немного в стороне от остальных войск, сейчас совещались над картой.
— Какого хрена! Давайте сразу отступим до укрепления! — воскликнул капитан.
Этого двадцатипятилетнего здоровяка, сейчас похлопывающего рукой по карте, можно было понять. Приказ из Рима гласил, что следует дать бой тварям и задержать их не менее чем на два часа. После чего следовало отойти вглубь Альп на три десятка километров. Там, в старом укреплении времен Первой Волны, надлежало занять оборону до подхода свежих частей. Укрепление, разумеется, перекрывало одно из ключевых ущелий, позволяя также контролировать и соседние отроги. Дорога к самому легкому и проходимому перевалу этой части гор проходила непосредственно мимо укрепления.
Туннели Прежних, заваленные еще в Темные Года, в качестве дорог никем не рассматривались.
Все в приказе было разумно, за исключением времени, которое следовало продержаться. И не просто продержаться, а связывая тварей боем. Два часа! Чтобы усталые, испытывающие нехватку боеприпасов, и с отсутствующей бронетехникой, солдаты продержались два часа против 20-кратно превосходящего противника, должно было случиться чудо.
