Лиза с базара идет
теплую брынзу несет
ей тридцать восемь неполных лет
у нее никого нет
только помидоры зеленый лук
тридцать отпускных дней
пыльный солнечный луч
бредет за ней
лиза крепка рукой и ногой
грудь ее высока
над темной водой встают дугой
пухлые облака
лук помидоры масло и соль
калитка кусты порог
сверху подсматривает босой
мелкий садовый бог
как бы он лизу хотел-любил
если б и вправду был!
лук помидоры масличный ток
золото зелень сон
если б он не был так невесом
он бы конечно смог
на раскладушку-ее-кровать
трогать и целовать
лизе снится что она идет с базара
и несет в кошелке брынзу помидоры и лук
и еще какую-то зверюшку – то ли птенца то ли щенка
то ли котенка лиза не уверена впрочем
это не так уж важно важно что-то живое
маленькое нужно
по приходу домой
обязательно покормить
но оно не ест помидоры вот жалость кончается отпуск
темнеет сад
мелкий садовый бог смотрит ее сон
в бороде у него виноград
во рту – кардамон
она подошла и смотрит
что-то вроде люпина львиного зева
дальше страшная яма дальше
не видно
день остановлен в зените птица
черной соринкой в правом наружном сегменте глаза
если глядеть в синеву просвечивает сетчатка
красная пульсирующая сетка сосудов
капельки влаги на глазном яблоке петли кольца
постепенно сползающие к нижнему веку
мелкий садовый бог подкрадывается и лижет
лизу в ухо кожа солоновата
времени много некуда торопиться
в этом эдеме
вот приходит с пляжа спасатель коля
не ходи сегодня купаться лиза
холодает в бухту пришли медузы
гидромет обещает четыре балла
в темных ямах у волнореза
молчаливой толпой стоят водяные —
бывшие водолазы.
постоим немного возле платана
да не бойся лапать тебя не стану
он водил поход по родному краю
у него есть ножик швейцарской фирмы
для чего даны тебе руки-ноги
это тело нежное как сметана
здесь под каждой кроной мелкие боги
в каждой яме – голос.
я водил поход по родному краю
я видал такое что сам не знаю
что это было
чьи-то тени сливаются у сарая
лиза отвечает: я-то
проснусь и увижу – нету
никого и небо разъято
лезвием света
только пустота полость
только белизна вата
нету никого логос
ушел куда-то
ничего не осталось
застывают под одеялом
бедные мои ноги
белые мои руки
ложноножки усики жала
я тебя в руках не держала
не любила не убивала
яма где щенки и котята
поросла полынью и мятой
свет уползает к закату
тучки точно тушки амуров
набухает мускулатура
у вечерних гипсовых статуй
холодно в тени кипариса
холодно вокруг сыровато
лиза-лиза вытри слезы
видишь пляшут на волне
фиолетовые розы
видишь ходят по стене
фиолетовые грозы
по небесной по стене
во небесной во стране
у тебя ли на спине
от пырея две занозы
хачапури и шашлык —
то чем дольний мир велик
