Серая пелена постепенно затягивала небо, лишь у самой линии горизонта пресекаясь светлой полосой громоздких кучевых облаков. Ввысь поднимались дымы от пожаров, соединяя нестройными чёрными колоннами небесный свод и охваченный яростью город. Ещё недавно здесь прошёл дождь, и в лужах отражались блики неостановимого пламени. По главному проспекту, громыхая доспехами, маршировали сотни солдат, идущих на выручку гибнущим на набережной товарищам. Со стороны реки Тиаль слышались крики и звон металла.
Высунувшись из окна, прислонившись к некрашеной раме, на воинов смотрел старый герцог, хмуро оглаживающий короткую седую бороду. Его взгляд блуждал по стройным линиям войск, по фасадам древнейших зданий эльфийской столицы, по расплывающимся в дымах горизонтам. С высоты третьего этажа он наблюдал, как, чеканя шаг, солдаты Астии уходят на смерть и подвиг ради величия и гордости своей державы.
— Поздно, — с холодом и болью произнёс герцог, отводя взгляд от окна. Помимо него в комнате были только двое: стоявший у двери молодой солдат с бледным покрытым оспинами лицом и забившаяся в угол молчаливая эльфийская девочка двенадцати лет, перемазанная грязью и кровью. Посреди угловой комнаты высился стол с расстеленными картами и документами. Из второго окна была видна лишь стена соседнего дома и узкий проулок, изгибавшийся куда-то в сторону западных кварталов. Герцог заговорил громче: — Слишком поздно мы сюда пришли. Да, солдат, ты ничего не знаешь. Мы опоздали почти на полвека. Если бы тогда солдаты Астии вошли на территорию Сиорики, ты бы сейчас сидел под боком у своей мамочки в тепле и уюте. И все эти люди, — он кивнул на окно, — не проливали бы сейчас свою кровь, расплачиваясь за чужие ошибки.
Солдат слушал молча, с почтением глядя на главнокомандующего. Его лицо выражало только покорность и смирение.
Внезапно раздался стук в дверь и, не спрашивая разрешения, в комнату вошёл перепачканный кровью офицер в чёрных доспехах.
— Герцог Айзенк, плохие новости, — отрапортовал он. — Лорд Говард оттеснён от берега Тиали и просит помощи. В его войсках убыток до половины.
— Проклятье, — злобно выругался герцог. — Этот бастард снова всё испортил! — Он подошёл к столу и окинул беглым взглядом карту. Поднял глаза на офицера, о чём-то раздумывая. — Так. Командирам Ламберту и Бергу идти на помощь Говарду. Командир Финк пусть перекрывает баррикадами все южные кварталы. Держаться до последнего солдата! Ступайте.
Офицер кивнул и исчез. Солдат притворил за ним дверь.
— Это мой кошмар, — устало вздохнул герцог. — Ужас. Испытание. — Он вдруг смерил взглядом замершего у двери солдата, будто видел его впервые, и спросил: — Сколько тебе?
— Семнадцать, лорд, — последовал мгновенный ответ.
— И с какой стати я держу тебя рядом с собой?..
— Я повар, — неуверенно напомнил юноша.
— Ах, да. Хм, повар с такой-то рожей. — Айзенк отвернулся, ища взглядом стул. — Так вот, солдат, ты ничего не знаешь! — Он уселся, сложив руки на груди и глядя в пол. Нахмурил лоб, отдавшись во власть воспоминаний. — Ты ещё совсем сопляк. Не обижайся, я когда-то был таким же. Мне ещё и десяти не было, когда эльфы подняли своё знаменитое восстание. Сиорика всегда была нашей. Люди приютили эльфов, дали им дома, пищу, право жить на этой земле. А они подняли людей на мечи! Всех! Даже детей. Лилась кровь. И это был конец всем нашим мечтам и планам. Что могло нас ждать впереди? Как мы могли смотреть друг другу в глаза? Я помню бесконечную колонну людей, медленно плетущуюся к границе Астии. И я шёл среди них. Эльфийские всадники временами подъезжали к людям и забирали кого-то. Тех людей уже никто никогда не видел. Это было давно, и как тут разобрать, где добро, а где зло?..
Герцог снова поднялся, бессильно оглядываясь по сторонам.
— Эти стены, — тихо произнёс он, — сводят меня с ума. Я не был здесь больше сорока лет. Город сильно изменился, но я всё ещё способен узнать эти улицы. Они давят на меня, надвигаются, сжимают в тисках мой разум. Ещё недавно тут шёл дождь, и в лужах отражаются огни костров. Мой кошмар!
В дверь снова постучали. Уже другой офицер вбежал в комнату, весь взмыленный и запыхавшийся.
— Что там у этого придурка Говарда? — недовольно пробурчал герцог.
— Лорд Говард убит! — ошарашил вестью офицер. — Ламберт едва удерживает набережную.
— Пусть отходит. Пора Финку вступить в дело. Командование на нём, он знает, что делать.
Офицер кивнул и скрылся за дверью. Айзенк несколько раз прошёлся по комнате и внезапно остановился над девочкой, безмолвно сидевшей на полу. На её щеке отчётливо была видна тёмная полоса крови. «Это твоя кровь» — сказал ей этой ночью герцог, проведя рукой по щеке. До сих пор эти слова звучали в её голове, сплетаясь в непроницаемую клетку из страхов и кошмаров, в которой оказался заточён невинный детский разум.
— Подойди-ка, — велел герцог солдату. Тот послушался и, оказавшись рядом, услышал безумный шёпот Айзенка: — Правда, красивая?..
