Этим утром туман вновь опустился на долину.
Сверху над старым борго еще светила луна, чуть ниже все скрыла прохладная влажная пелена, так не похожая на теплые летние туманы. Старый замок словно парил в невесомости, над размытыми огнями нижнего города.
Туман скрыл все. Где-то там, вдали, таял всадник на сером коне под флорентийским балконом, вспыхивал отблеск огня в бокале тосканского принца, мерцали свечи в пустом зале холодного замка.
Эти картины ускользали все дальше и таяли в тумане, и осенний дождь окончательно стирал даже неясные их следы на мокром окне.
Мы уезжаем, чтобы возвращаться. Но многое так и останется в воспоминаниях, и никогда больше не повторится, даже если вернешься еще раз, и еще тысячу раз. С разбега окунувшись в осеннюю тосканскую ночь, ты не найдешь ни следа тех прекрасных картин, которые уплыли в бесконечность тумана.
– Уже пора рыдать, расставаясь с Тосканой? – спросила я в последний вечер у камина в замке.
– Завтра, завтра, – ответили мне, – пока еще рано.
– Завтра будет некогда!
– Ну, тогда потом, ночью, когда пойдешь спать.
– А это неинтересно, зачем рыдать, когда никто не увидит!
Так и не удалось…
* * *
Все началось со смешной истории.
Прилетев в миланский аэропорт Мальпенса поздним ноябрьским вечером, на поезд до Флоренции я не успевала, и пришлось заночевать в Милане.
На ужин я спустилась в ресторан отеля. За соседним столиком восседали два туриста из какой-то азиатской страны, похожие на российских хулиганов из девяностых: в спортивных костюмах, с татуировками, они громко смеялись и почти не говорили по-английски.
Официант во фраке с бабочкой церемонно принес им бутылку «Бароло», самую дорогую в меню. Один из парней отхлебнул из бокала, и вместо того, чтобы благосклонно кивнуть или наоборот, попросить заменить бутылку, поднял глаза на официанта и сказал:
– Айс.
Официант продолжал непонимающе смотреть.
– Айс, – повторил парень, – вот сюда, в бокал с вином – айс!
– В «Бароло»… лед? – официант был близок к обмороку.
– Ну! Говорю же – айс! – примерно так по интонациям звучал ответ.
Официант удалился, а парни опять захохотали: – Он слово «лед» не понимает!!!
Итальянский официант не мог положить лед в бокал с «Бароло», он бы скорее сделал себе харакири.
Но выход из положения был найден. У столика моих соседей появилось ведро для шампанского, полное льда. Туда и водрузили бутылку.