Наименования некоторых географических объектов и учреждений, имена и фамилии персонажей, имеющих реальные прототипы, в данном тексте изменены.
Некоторые из приведенных фактов искажены частично или полностью; отдельные события никогда не происходили в действительности.
Все это не является следствием недостаточной информированности автора, а лишь целенаправленной попыткой скрыть подробности проекта от определенных лиц, способных оказаться среди читателей.
Всем остальным автор приносит свои извинения.
Труднее всего человеку дается то, что дается не ему.
Я замолчал, потряс кофейник, добывая последние капли кофе. Единым залпом выпил: остывшая черная жижа отвратительного вкуса почти не подействовала. Я глянул на часы – ни фига себе! – четыре часа пролетели незаметно. За окном ночь, машины затихли, только изредка прошуршит по мокрому асфальту запоздалый частник.
– Ну, как? – спросил я Вальку. – Понравилось?
Мог бы и не спрашивать, и так невооруженным глазом заметно: пробрало. За время моего рассказа он несколько раз бегал курить на лестничную клетку. Хороший признак. Валька уже полгода бросает, сейчас третья стадия, не более пяти сигарет в день, так что если он зараз высмаливает дневную норму – это что-нибудь да значит. Я собрался даже плюнуть на все и разрешить ему курить в форточку, чего тут скромничать – идея рассказа так захватила меня самого, что не хотелось прерываться. Хорошо, припомнил вовремя, какой разнос устраивает Натка, стоит ей учуять никотиновый смрад, и решил не нарываться.
В последний раз Валька пропал на несколько минут, я уж начал беспокоиться, но тут в прихожей стукнула входная дверь, и до меня донеслась невнятная скороговорка. На кухню Валька вошел, пряча в карман телефон. Кому это он звонил? Жене, что ли? Типа «вернусь сегодня поздно, ложись спать, не жди…». Однако зацепило его, черт! Сейчас возьмется, как обычно, мои идейки в пух и прах раскритиковывать.
Валька молча сел, извлек сигаретную пачку, нервно помял ее в руках. Я удивленно уставился на нее – пачка была непочатая. Чего же это он – одну уже скурил, за вторую принялся?
– Слушай, Андрюха, – глаза его внезапно стали колючими и холодными, – кто тебе все это рассказал? Проект засекречен.
Я опешил.
– В смысле? Я же тебе говорю – только вчера придумал, затравка для нового романа…
В прихожей тренькнул звонок. Сначала коротко, потом зазвонил длинно и требовательно.
– Сиди спокойно, – Валька рывком поднялся на ноги. – Сиди пока. Я сам открою.
Наперерез машине из-за гаражей выкатилась темно-красная «пятерка», мигнула поворотником и остановилась. Битое крыло и пятна ржавчины никак не вязались с тонированными стеклами и пружинящей иглой антенны на крыше.
Андрей вполголоса ругнулся, недобрым словом поминая пижонов, которые вместо того, чтобы просто купить новую тачку, занимаются бесполезным украшательством ржавого старья. Хотел было подать назад, но там, словно из-под земли, вырос черный силуэт какой-то иномарки.
– Какого черта!
Справа подъехал еще и джип, угловатый и огромный, как броневик. Сильные фары осветили салон, Андрей инстинктивно прикрыл глаза руками. Все четыре двери тонированной «пятерки» разом открылись, вперед рванулось несколько стремительных фигур. В бестеневом свете ксеноновых фар движения казались смазанными, словно на плохо смонтированной кинопленке.
Захват?
Дрожащей рукой Андрей нащупал в кармане трубку.
Кому звонить? Полковнику?
А может… может, как раз Петру Дмитриевичу надоело возиться с несговорчивым «клиентом», и именно он отдал приказ на задержание?
Или нет?
Андрей откинул панель с микрофоном – включилась подсветка дисплея.
Как он тогда сказал? «Еще много всяких интересных организаций существует. И наверняка со статистикой у них тоже все в порядке».
Секундное замешательство дорого обошлось Андрею. Не успел он набрать первые три цифры, как машину тряхнуло, сильная рука рванула левую дверь:
– Не трогай телефон!
Андрей трубку не убрал, сказал резко:
– И не подумаю! Пусть мне Петр Дмитриевич сначала объяснит, что здесь…
Он не договорил. В щеку, больно надавив на челюсть, уперся пистолет.
– Я сказал – не трогай! Закрой, мать твою! Вот так. Брось на пол!
Трубка выскользнула из руки и укатилась куда-то под сиденье.
– Молодец. А теперь – вылезай!
– Зачем?
– Вылезай, тебе говорят! Ну!
Под дулом пистолета Андрей выбрался из машины. Ноги дрожали. За спиной кто-то опытный и безжалостный схватил его за локти, притянул руки друг к другу и защелкнул на запястьях наручники.
– Не рыпайся!
Перед ним стоял плотный крепыш в полувоенной камуфле – тот самый, с пистолетом. Бездонный зрачок «стечкина» холодно и равнодушно целил в лицо.
– Я про тебя кое-что знаю, – процедил крепыш. Андрей про себя решил называть его главарем. – Мне говорили. Так что слушай внимательно. У меня приказ привезти тебя в одно место, просто привезти, не причиняя вреда, – с тобой хотят поговорить. И я этот приказ выполню. Постарайся мне не мешать, ясно? И запомни сразу: я повторять не люблю!
Для убедительности главарь ткнул Андрея пистолетом в грудь. «Стечкин» глухо щелкнул. Андрей даже не успел испугаться, как из рукоятки, сверкнув в свете фар медными бочонками патронов, вывалилась обойма. Звякнув, она ударилась об асфальт и закатилась под машину.
