Поезд из Лондона в Даттон Уилд полз как черепаха, останавливаясь на каждой станции. После нью-йоркской жизни контраст между кипучим Манхэттеном и мирной тишиной английской деревни должен был показаться Линде разительным, но она почти ничего не замечала.
Предположим, ее деда действительно обманом лишили того, что полагалось ему по праву, размышляла она. Но ведь прошло столько лет, разве теперь докопаешься до истины? Шансов на это почти не было, и это пугало девушку. Похоже, вся эта история не стоила того, чтобы ради нее лгать и изворачиваться — Линде это всегда претило.
Она специально осталась на ночь в Лондоне, чтобы собраться с духом. Теперь я уже слишком далеко зашла, твердила себе Линда, надо хотя бы попытаться что-то предпринять.
Задумчиво крутя на пальце кольцо с бриллиантом, девушка успокаивала свою совесть, вспоминая, как переживал ее дед все эти годы. В конце концов, цель оправдывает средства.
Если то, что он рассказал, — правда, то этим Лорриморам это просто так с рук не сойдет.
Стиснув зубы, Линда позвонила в Лорримор-Касл и сообщила дворецкому, в котором часу прибывает ее поезд.
На очередной остановке в вагон вошел мужчина и уселся напротив Линды. Смерив взглядом ее стройную фигурку, блестящие черные волосы и чуть раскосые зеленые глаза, он слегка придвинулся, задев ногой колено девушки. Та наградила мужчину ледяным взглядом, отодвинулась и снова погрузилась в свои мысли.
Когда дед тяжело заболел и оказался прикованным к постели, все скромные сбережения Линды ушли на круглосуточную сиделку. Пришлось бросить учебу в медицинском колледже и искать работу. Найти что-нибудь подходящее оказалось нелегко, и, когда Линде предложили стать фотомоделью, она со скрипом согласилась, сделав ради деда вид, что страшно довольна. Но дед все равно огорчился. Он считал, что внучка не должна была бросать избранную профессию.
Однако по-настоящему он расстроился, случайно наткнувшись в колонке светской хроники одной из вечерних газет на статью о Кэле Лорриморе. И уже на смертном одре заговорил о том, что его лишили законных прав.
— Я был старшим сыном в семье, — рассказывал он Линде. — И все было завещано мне… Лорримор-Касл, поместье и титул должны были отойти ко мне… Мне следовало остаться и бороться за свои права…
— Почему же ты этого не сделал? — спросила Линда.
— Я был болен, да и нервы были страшно расшатаны. Вернувшись домой после войны, я узнал, что родители умерли, а Лорримором завладел мой брат Элберт. Поверенный сообщил мне, что отец переписал завещание, и он ничего не может сделать… Мне показалось, он многого недоговаривал… Да и не он один. Никто не желал ничего говорить… Это было как заговор молчания… У нас с Элбертом всегда были плохие отношения… Лорримор был моим домом, но брат не пустил меня даже на порог…
— Я был в бешенстве, — продолжал дед. — Мне было нечего предложить Маргарет — девушке, которая ждала меня с войны. Но она все равно осталась со мной… Она не желала носить фамилию Лорримор, это имя было ей ненавистно, и перед тем, как мы поженились, я сменил свою фамилию на ее…
Постепенно дед приходил все в большее волнение, речь его становилась сбивчивой, но он все говорил и говорил — часами. Тогда-то он и поведал Линде о серебряной табакерке с гербом Лорриморов на крышке, внутри которой хранился ключ от лакированной шкатулки для бумаг. Поведал также о генеалогическом древе, изображение которого висело в библиотеке замка, и о семейной Библии, хранившейся в часовне.
Дед был глубоким стариком, и болезнь уже отразилась на его умственных способностях и речи. Зная, как тяжело он болен, Линда заподозрила, что он просто заговаривается. Однако, обнаружив среди вещей деда табакерку и ключ, в точности такие, как он описывал, она неожиданно загорелась желанием узнать правду.
Разыскав в мусорной корзине выброшенную туда газету, Линда перечитала злополучную заметку.
«Кэл Лорримор, английский предприниматель, который ездит на роскошном „роллс-ройсе“ и правит своей империей из замка в далеком Кенте, в конце следующего месяца посетит Нью-Йорк с визитом.
Состояние Лорриморов, помимо сети отелей и другой недвижимости, разбросанной по всему миру, включает несколько банков и страховых компаний, а также одну из крупнейших фирм по электронным разработкам в Штатах.
Совсем недавно в ходе жесткой конкуренции Кэлу Лорримору удалось приобрести „Клеменс“ — один из престижнейших издательских домов Манхэттена.
Ходят слухи, что наш высокородный холостяк уже забронировал апартаменты в „Плазе“, и в его честь там готовится грандиозное торжество.
Лорримор — он избегает пользоваться своим титулом — это человек, ревностно оберегающий свою личную жизнь от посторонних взглядов. Он отказывается общаться с журналистами и терпеть не может фотографироваться.
И все же, хоть он и предпочитает светские услады Лондона сельскому уединению, вряд ли он живет там затворником и, хотя слывет разборчивым в выборе друзей среди дам, наш герой, бесспорно, неравнодушен к чарам хорошеньких женщин.
Поговаривают, что с тех пор, как он несколько лет назад унаследовал замок в графстве Кент, когда его родители погибли во время кораблекрушения, в Лорриморе постоянно гостят очаровательные юные леди…»
