В осаде
Авторы: Чарлз Робертс
Жанр: Детская проза
Циклы: не входит в цикл
Формат: Полный
Всего в книге 3 страницы. Год издания книги - 1927.
Рассказ из жизни. Раритетное издание.
Читать онлайн В осаде
Нельзя сказать, чтобы положение толстенького ребенка, сидевшего у матери на левой руке, было удобно, а между тем малютка был, по-видимому, очень доволен. В липких ручках своих он держал кусок недавно сваренного сахару и мял его беззубыми деснами, а большие, широко-открытые глазки его спокойно смотрели на окружающую тьму.
В левой руке женщины болтался старый жестяной фонарь с огарком сальной свечи, тусклый свет которой робко мерцал среди густых теней темного леса. В правой руке женщина держала большое жестяное ведро, до половины наполненное свежим сахарным кленовым соком. При неясном свете мерцающего огарка переходила она от одного сахарного клена к другому, опоражнивая чашки из березовой коры, подвешенные к деревянным трубочкам, которые были вбиты в ствол дерева.
Женщина посмотрела внимательно на свечу и, увидя, что она совсем догорает, со страхом оглянулась через плечо. Теперь она еще больше спешила опоражнивать березовые чашечки, вешая их после этого опять на место; она боялась, что ей придется без огня возвращаться к хижине.
Соку было много нынешней весной, значит, предстоял обильный сбор сахара. Дом Дэви Стона и его ферма находились на другом конце долины «Малаго Котла» и в трех милях расстояния от горного кряжа, поросшего сахарным кленом, где находилась временная стоянка Стона. Она состояла из маленькой хижины, сколоченной из грубых бревен, и открытого сарая, где был устроен очаг с трубой и большим железным котлом для варки кленового сока, из которого получался сахар. Жидкий сок наливали в котел и кипятили на ровном огне; чем больше он густел, тем больше покрывался пеной, которую постоянно снимали. В хижине всегда жил кто-нибудь, когда наступал сезон варки сахару.
Хижина Дэви Стона стояла на открытом месте в лесу. Расстояние между домом и сахарной стоянкой равнялось трем милям или даже меньше того. Дэви Стон гордился своей фермой, которую он устроил для себя в нетронутой никем еще местности, расположенной в верхней части долины; но еще более-гордился он своей стройной сероглазой женой и тремя здоровыми, веселыми детьми. Весною, когда необходимость заставляла его жить в хижине, он любил смотреть на сосновую рощу в конце долины, где скрывался его дом.
И вот однажды вечером, в самый разгар сбора и варки кленового сока, Дэви Стон получил извещение немедленно явиться в селение по одному очень важному делу, не терпящему отлагательства.
— Ничего не поделаешь, Манди! — сказал Дэви. Придется взять тебе малютку с собой и отправиться в хижину. Надо последить за варкой.
— Что ты, папа! — запротестовала жена. — Как же я оставлю Лиди и Джо?
— Ничего им не сделается! Лиди десять лет уже, — отвечал Дэви.
Мистрис Стон согласилась, так как дети ничего не имели против того, что им придется остаться одним. Манди, говоря по правде, была очень довольна предстоящей новой обязанностью, которая до некоторой степени нарушала ее однообразную жизнь. Уже не в первый раз занималась она варкой сахара и хорошо знала, в чем заключается эта работа, а потому весело готовилась к ней, и путешествие в лагерь представлялось ей в виде какого-то приключения.
Вышла она, однако, из дому позже, чем думала. Ребенок, которого она держала на руке, весело гудел, а дети провожали ее криками «до свидания», стоя на пороге дверей. Джек, большая охотничья собака, хотел во что бы то ни стало сопровождать ее. Спускаясь вниз по долине и проваливаясь то-и-дело на тающем снегу, Манди все время думала о том, почему собака, всегда предпочитавшая оставаться с детьми, захотела вдруг пойти с нею.
Манди очень устала, пока добралась, наконец, до хижины, но веселое настроение духа все еще не покидало ее. Когда на сахарном сиропе, медленно кипевшем в котле, появилась пена и она, сняв ее, вылила сироп в большую сковородку и поставила на снег, тьма значительно уже сгустилась над лесом. В своей поспешности она не заметила раньше, что свеча совсем почти догорела, и, взяв фонарь, жестяное ведро и ребенка, отправилась к деревьям собирать сок, пока еще не стемнело.
Не успела она еще опорожнить последней березовой чашки, как свеча погасла. Непроницаемая тьма сразу хлынула ей в лицо и навела на нее ужас. Она не трогалась с места, пока глаза ее не освоились с темнотой. Она чувствовала себя смертельно уставшей; ребенок и полное соку ведро были так тяжелы, что ее предприимчивость окончательно покинула ее.
Усталость эта была отчасти причиной того, что она начала трусить. Она прислушивалась ко всему с напряженным вниманием; ей казалось, что она слышит шаги и хрустенье проваливающегося под ними оледенелого снега. Глаза ее тем временем настолько уже освоились с темнотой, что она довольно ясно видела тропинку, темнеющие стволы деревьев и разбросанные между ними группы кустарников. Дрожа всем телом и прижимая к себе ребенка, пустилась она по дороге к хижине. Она все время старалась ступать как можно осторожнее, чтобы не делать шуму, который мог бы привлечь кого-нибудь из диких обитателей леса.
Чем больше она спешила, тем больше усиливался ее панический страх, и только плохая, неровная дорога да ноша, которую она тащила с собой, мешали ей пуститься бегом. Манди задыхалась, колени ее подгибались, и ей казалось каждую минуту, что она упадет. Какое беспредельное облегчение почувствовала она, когда в пятидесяти шагах от хижины увидела темную высокую фигуру, стоявшую у кустарника на повороте тропинки! В ту минуту она в состоянии была подумать только одно: что Дэви вернулся раньше, чем надеялся. Она даже не остановилась, чтобы спросить: «как и почему?», но, задыхаясь и почти рыдая, крикнула:
