Я ехала, сидя за рулем автомобиля, когда почувствовала это. Время беспечно стало тасовать колоду, готовясь раздать свои карты. Каждому – по одной, потом по второй, третьей, четвертой… Всем поровну. Мурашки пробежали по моей коже. Мне стала очевидна истина: кому-то сейчас выпадут козыри, а на кого-то дружно свалятся шестерки.
Я ждала. Предугадать, какая карта готовилась мне, было невозможно. Не только люди играют в игры – игры тоже играют в людей. Действие одной из них разворачивалось где-то рядом со мной. Если быть точной – только начинало разворачиваться. Я ощущала это кожей, каждой клеточкой, всеми фибрами.
Притормозив на перекрестке, я затаила дыхание.
Капли дождя, стекающие по лобовому стеклу, превратили красный сигнал светофора в бесформенную аляповатую лужицу. Частые, плоские ручейки струились, прокладывая себе дорогу с небес на землю. Простите, я не знаю, где и когда я научилась так слышать, чувствовать и терпеливо ждать. Может быть – в прошлой жизни, лет двести назад, когда моя прапрабабушка, будучи сосланной в Сибирь, долгими зимними вечерами всматривалась в глухие снежные покровы тайги, белую пустошь, ожидая хоть каких-нибудь перемен. Всматривалась и вслушивалась, теряя дар речи при одной мысли о том, что ее время бездыханно молчит. Ее княжеские крови проснулись во мне протяжным стуком в висках. Непокоренное, гордое семя, брошенное в неурожайный год, проросло, желая набрать прежнюю силу. Оно заново рождалась во мне. Чувствуя это!
Я осмотрелась. Толпа пешеходов в самом центре мегаполиса стремительно завершала переход проспекта. Валет, семерка, король… Тройка, семерка, туз…
Стук в окно заставил меня вздрогнуть. Промокший с головы до ног незнакомец в темном плаще отчаянно жестикулировал… Приветствуя меня или прося подвезти?
Не успела я отреагировать, как ситуация вышла из-под контроля. Незнакомец, дернув ручку машины, открыл дверь и без каких-либо комментариев мгновенно оказался на соседнем сидении. Не глядя на меня, с кончика носа он смахнул капельку дождя. Мне показалось, что подобно мокрому коту, он сейчас будет отряхиваться весь – с головы до ног, осыпая салон градом мокрых капель.
Однако новоявленного попутчика как будто свело: он едва шевелился. Дрожа от холода, он медленно закрыл за собой боковую дверь, обронив мимо слова, обращенные, по-видимому, все-таки ко мне:
– Я замерз – ждал тебя больше часа!
– Меня???
Вместо ответа я услышала вопиющие стоны-сигналы, требующие освободить перекресток. Я нажала на педаль газа, выпалив, наверно, самой себе:
– Еду!
Машина подчинилась моей воле и, тронувшись с места, стала резко набирать скорость.
– Простите! Я, кажется, ошибся! – темно-серые глаза незнакомца с удивлением смотрели на меня, – Дождь льет… Я обознался…
– Оп! – Я удивленно подняла брови и чуть не врезалась!
Неформатный «Lexus» затмил собой весь обзор. Со мной всегда так! Нельзя спешить!
– Джип, а плетется как телега… – обронила я и мысленно добавила «…запряженная ишаками. Хорошо хоть номера римские «RES… 1313…». Дубль тринадцать… «RES»… Никогда не верила в знаки. Может зря…
– Ремни! – коротко приказала я, решая справа обогнать внедорожник, и прибавила газу.
Ага, не тут-то было: «лексус» тоже ушел вправо, не давая себя обогнать.
Я слева – по встречной. Пусть так! Небольшой рывок. Две секунды полета. И я плавно обхожу этот танк, теперь передо мной – свобода, и даю волю своей ласточке…
– Торопишься?..
Его вопрос заставляет меня коротко взглянуть на неожиданного попутчика: он носовым платком вытирает лицо. Его пальцы слегка дрожат. Да, сегодня целый день льет с неба, как из ведра. Я лишь киваю в ответ, чувствуя на себе его взгляд:
– Тебе, видно, нужно согреться… – я включаю «печку», понимая, что парень совсем продрог. Наше «ты», которое мы бесцеремонно бросаем друг другу нас сразу сближает, «ты» и, конечно же, русский… То, что здесь, в Риме – русская речь, меня даже не удивило. Наших здесь – на каждом шагу, но вот ночью и в такую погоду… Парень? Да, парень – с виду ему не больше сорока: тридцать пять – тридцать шесть…
Молчание.
Встряхнув головой, я бросаю взгляд в зеркало заднего вида: за нами приклеился какой-то пикап. Яркие габаритные огни иномарки то отдаляются, то приближаются снова. В их свете, я роняю взгляд на попутчика. Прямой римский нос, выпирающий лоб, скулы… Он похож на… Или нет? По характерному звуку понимаю, что пикап нас обгоняет:
– Погода нелетная!
…И почему сегодня мне пришло в голову надеть белую юбку! Все люди в брюках или, как мой пассажир, в джинсах… Он, кажется, спит. Рука с мокрым носовым платком безвольно лежит рядом с моим правым бедром, но не холодит, а, кажется, даже греет… Я чувствую это тепло, надо же. Впрочем, меня больше удивляет платок в его руке: не каждый мужчина носит с собой чистый носовой платок:
– Вам плохо?
– Нет, согреваюсь…
Голос бархатный, теплый, уверенный баритон. А вот и ответ – на переносице следы от очков. Для них всегда платок нужен… «Обознался»… Снял очки в дождь. Ненавижу себя! Нельзя вот так все предопределять… Отворачиваюсь. Дворники едва успевают сбрасывать набегающие струйки дождя. Мокрый грязно-серый асфальт бесформенной лентой стелется под колеса.