Из-за густой пелены мелкого, но довольно плотного дождя трудно было различить, что происходит на расстоянии всего в каких-нибудь пятнадцать-двадцать метров. Отчетливо были слышны только отрывистые военные команды да размеренный шум моторов «Майлервагенов», но рассмотреть, что же происходит вокруг, не было никакой возможности.
Впрочем, небольшой группе людей, которые обосновались в уютном домике прямо посреди окриков, железного лязга и рокота двигателей, ничего не надо было рассматривать. Они, несколько высокопоставленных офицеров в форме СС и трое человек в гражданском платье, прекрасно знали, что за толстыми стенами их наблюдательного пункта из глубоких, тщательно укрытых бетонированных шахт, под неусыпным наблюдением вышколенных специалистов, «Майлервагены» извлекают, подвозят и устанавливают на «столы» невиданное доселе, страшное и сокрушительное оружие – ракеты «Фау-2».
Этот предрождественский вечер 43-го года выдался холодным и дождливым не только здесь, на севере Франции в предместьях Па-де-Кале. Непроглядная пелена холода, разочарования и уныния уже давно опустилась над всей Германией.
Даже Берлин, город, который должен был стать оплотом, силой и гордостью Тысячелетнего рейха, стал похож на разоренный муравейник, по которому бесцельно снуют тысячи бездомных людей. Со скелетов разрушенных домов лоскутьями свисает разорванная во многих местах маскировочная сеть, которую натянули над Шарлоттенбургским шоссе, чтобы сбить с толку английских летчиков. Британские ВВС стали безраздельными хозяевами берлинского неба и, пользуясь этим, планомерно разрушают столичные кварталы, мстя за варварские бомбардировки Лондона.
Крысы безбоязненно шныряют среди бела дня вокруг разрушенных канализационных люков и прямо по улицам, на каждом углу служащие Армии спасения раздают миски с бесплатным супом тысячам и тысячам берлинцев, оставшимся без крова. Многие из них обустраиваются жить прямо в бомбоубежищах, почти не выходя на улицу. Нет больше трубочистов, несмотря на страшный холод нет угля и нет разносчиков угольных брикетов, нет стекол, нет стекольщиков, нет продавцов сосисок. Даже в элегантных кварталах Тиргартена уже больше не видно аккуратно одетых нянечек, которые раньше всегда прогуливались с колясками среди статуй «победителей». Теперь эти статуи разбиты, и их осколки валяются среди закопченного снега, посыпанного сажей и кирпичной пылью…
– Хайль Гитлер! – генералы СС и люди в штатском почтительно встают, выбросив руку чуть вверх. В наблюдательный пункт, расположенный неподалеку от темных вод пролива Ла-Манш, вошел Вернер фон Браун – «крестный отец» и руководитель проекта, создатель чудо-оружия, любимец самого Адольфа Гитлера. Он снял и повесил мокрый плащ, жестом пригласил присутствующих сесть, сам уселся в высокое кожаное кресло, внимательно осмотрел всех присутствующих и, выдержав небольшую паузу, начал свою речь:
– Господа, всего через несколько минут все мы станем свидетелями исторического события, – он с глубокомысленным видом воздел к небу перст. – Первого залпа по Лондону нашим новым «Vergeltungswaffe» – оружием возмездия. Завтра или, может быть, послезавтра вы будете докладывать об этих стартах фюреру, и я хочу, чтобы ничего не ускользнуло от вашего внимания, ибо от вашего мнения и ваших слов будет зависеть будущее Германии – ни больше ни меньше. Руководствуясь именно вашими докладами, фюрер будет принимать решение о том, развернуть ли работу и производство ракет «Фау-2» в полном объеме или закрыть этот проект и передать финансирование на разработку других видов оружия. Абсолютно точно знаю, что за этот финансовый кусок бьются несколько ведомств, в том числе и министерство Германа Геринга. Я не хочу навязывать вам свое мнение и расписывать достоинства моего детища. Сейчас, когда Германия переживает, пожалуй, самый тяжелый период в войне с большевиками, когда английские головорезы вот-вот высадятся в Нормандии, ошибка может грозить катастрофой. Поэтому ваше суждение должно быть абсолютно независимым. Не так ли? – конструктор снова оглядел присутствующих, и те, соглашаясь, закивали. Вернер фон Браун взглянул на часы и неспешно продолжал:
– До запуска осталось ровно восемь минут. В пределах этого времени я готов ответить на ваши вопросы. Даже самые некорректные. Итак, я слушаю.
– Ну, что ж, если вы так настаиваете, то… Герр конструктор, – тут же начал один из присутствующих, с погонами и петлицами, соответствующими званию группенфюрера СС, – всем нам известно, что английские средства ПВО научились ловко бороться с еще одним вашим дорогостоящим детищем – самолетами-снарядами «Фау-1». Еще на подлете британцы засекают их радарами, поднимают в воздух истребители, и едва ли пятая часть из них долетает до цели…
– А кроме всего, еще аэростаты заграждения, зенитные орудия! – фон Браун был весел.
– Вот именно, – согласился с ним высокопоставленный эсэсовец. – Каждая такая ваша ракета стоит не один десяток тысяч дойчмарок. Получается не совсем хорошая математика. Грубо говоря, из миллиона дойчмарок до британской столицы долетают едва ли сто тысяч, – группенфюрер поерзал в кресле и продолжал: – Возникает правомерный вопрос эффективности таких затрат. Скажите, герр конструктор, какой мощности заряд несет ваша ракета?
