Коди Фрейзер поднесла руку ко лбу, чтобы защитить глаза от слепящих солнечных лучей. С улицы дом выглядел не изменившимся. Она увидела, что несколько деревьев на переднем дворе были вырублены, но дом и газон по-прежнему окутывала мрачная тень. Выйдя на гравийную дорожку, Коди почувствовала озноб.
«Два года, — подумала она. — Прошло два года, с тех пор как я попрощалась с этим домом. Два года, как я попрощалась с моей сестрой Келли и своим младшим братом Джеймсом. Они мертвы. Оба. Убиты этим ужасным домом».
Как только Коди медленно направилась вверх по дорожке, над ней пронеслась тень, холодная, как океанская волна.
Ноги внезапно ослабели. Она подтянула рукава своего бледно-зеленого свитера и сунула руки в карманы белых джинсов, глядя на дом, принесший столько ужаса и боли ее семье.
Номер 99 по улице Страха.
Двухэтажный дом занимал почти весь двор. Серые черепицы были разбиты непогодой, темные ставни сломаны и обшарпаны.
Коди в нерешительности стояла на дороге.
«Такой теплый, солнечный день, — подумала она, — но передний двор дома окружают мрачные тени, не пропускающие солнечный свет».
Сделав глубокий вдох, Коди заставила себя двигаться вперед.
Она увидела, что черепица на крыше крыльца была новой, но витражи по обе стороны от входной двери оставались тусклыми и потрескавшимися.
Она посмотрела на большие цифры «99» над покоробившейся деревянной дверью.
Воспоминания… Пугающие воспоминания заставили Коди остановиться.
Пока она смотрела на дом, входная дверь медленно распахнулась.
Из темноты за дверью показалась девушка. Она встряхнула светлыми волосами и улыбнулась Коди.
Коди потеряла дар речи. Ее рот широко раскрылся, и она в ужасе отшатнулась. Улыбаясь, девушка вышла на крыльцо и помахала рукой.
— Келли! — позвала Коди. — Келли, это ты!
Девушка с усмешкой взглянула на Коди.
— Келли! — снова позвала Коди, и ее голос сорвался на сдавленный шепот.
— Коди, с тобой все в порядке? — холодно поинтересовалась девушка.
Голос не Келли. И темные глаза девушки не были глазами ее сестры.
Коди тут же признала в девушке актрису Персию Брайс, которая играла ее саму в фильме и была одного с Коди возраста — восемнадцати лет.
— Персия, ты меня застала врасплох, — пробормотала Коди.
— Бо не видела? — требовательно спросила Персия, не обращая внимания на причиненные Коди страдания.
Взгляд Персии исследовал передний двор, где рабочие деловито натягивали кабели и налаживали оборудование.
Все еще потрясенная, Коди разглядела, что на Персии светлый парик. Теперь она заметила, что волосы на нем гораздо короче, чем у Келли.
— Нет, я не видела Бо, — тихо сказала Коди.
— Если увидишь — передай, что я его ищу, — распорядилась Персия.
Она сбежала с крыльца и через двор направилась к припаркованным вдоль тротуара трейлерам. Коди смотрела ей вслед, пока она не скрылась в одном из вагончиков.
Персия была звездой телевизионной комедии под названием «Большие Бедокуры». Она играла Анжелу, младшего ребенка семьи Бедокур. Но сейчас она выросла и пробовалась на роли в большом кино.
«А ведь в интервью казалась такой милой», с горечью подумала Коди. Она всегда была очаровательно-скромна. Всегда вела себя как девушка, которая сама дивится своей популярности. Но Коди заметила, что вдали от камер Персия ведет себя, как избалованный ребенок. Вот она сморщила носик, и выражение ее лица как бы говорило: «Держитесь от меня подальше. Я звезда».
У Персии было двое помощников, которые следовали за ней по пятам, как привязанные. Она постоянно раздавала им указания и жаловалась, если они мешкали. Несколькими месяцами ранее, когда Коди пришла на кастинг к режиссеру в офис в Лос-Анджелесе, Персия поприветствовала ее достаточно тепло:
— Мне будет интересно с тобой работать, в смысле, играть в этом фильме, — сказала ей тогда Персия. — Мы будем играть сестер, и я надеюсь, мы сможем стать как настоящие сестры.
«Она такая милая», подумала тогда Коди.
А несколько дней спустя Коди узнала, что Персия пыталась убрать ее из фильма.
— Не хочу я работать с дилетантами, — жаловалась Персия.
И вот, три месяца спустя, они прибыли в Шейдисайд. Шла подготовка к съемкам фильма о жизни Келли и Коди в доме 99 по улице Страха, и Персия не пыталась даже прикинуться дружелюбной. Она всегда смотрела на Коди с отвращением, как на какое-то насекомое. Вне репетиций она не обмолвилась с ней ни словом. Она обращалась только к режиссеру, Бо Монтгомери, или к двум своим помощникам, и делала вид, что Коди не существует вовсе.
Как только за Персией захлопнулась дверь трейлера, Коди повернулась к дому. Персия тут же вылетела у нее из головы, и мысли Коди вернулись к умершей сестре.
«Келли, здесь ли ты? — подумала она. — Келли, я обещала, что вернусь ради тебя. Смогу ли я отыскать тебя там? Смогу ли?»
* * *
«Я должен закончить этот фильм. Для меня это серьезный шанс» — размышлял Бо Монтгомери. С пюпитром в руке, аккуратно перешагивая электрические кабели, он направился на чердак, не сводя глаз с низкого потолка.
— Сюда можно провести свет, или лучше снимать в студии? — спросил он крупного мужчину, стоявшего рядом с ним, Сэма Маккарти. Бо взглянул на круглое, розовое лицо и крошечные голубые глаза Маккарти, его короткие седые волосы.
