«Ну вот, снова», — размышлял Марк подходя к школе и инстинктивно втягивая шею, чтобы быть менее заметным. На плече повис тяжелый рюкзак, сравнимый по весу с настроением парня.
Кованая решетка пропустила омегу внутрь, моментально превратившись в клетку, из которой у него не было шанса вырваться, и посреди неё поднималось строгое, выбеленное здание школы вверх на четыре этажа.
«Четыре этажа тюрьмы», — по привычке заметил внутренний голос.
Ни на кого не глядя и не останавливаясь, омега шустро засеменил к парадной лестнице, надеясь, что сегодня он дойдет до класса без приключений. Адреналин гнал вперед непослушные тощие ноги. От волнения Марк вспотел под курткой, и голова зачесалась так настойчиво, что ему потребовалось сосредоточить все внимание на том, чтобы не потянуться к затылку. У него и так было достаточно прозвищ, чтобы получить ещё одно, вроде «вшивый» или «заморыш».
Оставалось две ступеньки, и Марк уже праздновал победу, когда ботинок на высокой платформе зацепился за железную скобу ступени. Неуклюже замахав руками, юноша полетел вперед, стукнулся лбом и крепко приложился ногой о бетон, от чего из глаз посыпались искры. Чтобы не взвыть от бешено пульсирующей боли, он прикусил верхнюю губу, чувствуя, как горячая влага застилает глаза.
— Трансформер безмозглый…
— Урод…
— Чучело…
— Как им вообще в школе заниматься позволено…
Обидные слова бились в ушах, когда Марк сумел неловко перекатиться и сесть на ступень, отчаянно прижимая колено к груди и стараясь не разреветься от жгучей пульсации под кожей.
Ещё через пару минут, когда двор порядком опустел, он сумел подняться и отряхнуться. Оставалось только пожалеть испорченные джинсы и замызганную простенькую куртку. Рюкзак и вовсе валялся у самого подножия лестницы, не без помощи заботливых учеников тридцать шестой гимназии.
За спиной прозвенел звонок.
Марк устало выдохнул, опустил плечи и неловко заковылял вниз за испорченным имуществом, а потом с трудом попрыгал наверх, на третий этаж, понимая, что даже если бы он свернул шею, Андрей Викторович не простил бы опоздание на химию.
Тем более ему.
* * *
— Войдите.
С трудом открыв массивную дверь, омега протиснулся внутрь, представая перед взглядами одноклассников в весьма плачевном виде: красное от спешки лицо, грязная сумка и верхняя одежда в руках, темное пятно, проступившее на колене. Хорошо хоть Марк не поддался настояниям папы и не подстриг отросшую челку, за коей и прятал смущенный взгляд серых глаз.
— Вижу, Белецкий, вы не имеете никакого уважения к предмету, раз позволили себе явиться с опозданием, да ещё и в таком виде, на мой урок, — преподаватель-альфа окинул ученика презрительным взглядом поверх тонкой позолоченной радужки очков.
— Извините.
— Твои оправдания меня не интересуют. — Марк это отлично знал, оттого и не собирался ничего объяснять, что бы там не считал преподаватель. — Я напишу отчет о твоем вызывающем игнорировании правил.
У Марка сперло дыхание — только не это!
— Пожалуйста, Андрей Викторович!..
— Тихо! Не отнимай у нас больше времени на всякую чушь. Садись.
Поколебавшись ещё мгновенье, Марк понял, что, как и всегда, учитель неумолим к таким как он, а значит ничего не остается, кроме как засунуть свое негодование из-за предвзятого отношения подальше и сделать так как велено.
Двигаясь по проходу в глубину класса, он услышал брезгливое «трансформер», а уж что за ним наблюдают десятки полных ненависти взглядов, он знал и так.
Спрятавшись за последней в ряду у стены партой, Марк, как обычно, наткнулся взглядом на мусорную корзину, жалкую спутницу его девяти лет обучения в злосчастном заведении.
«Да, именно здесь тебе и место, в мусоре… трансформер.»
Трансформер.
Это клеймо разом перечеркнуло всю его жизнь и определило уклад неприкасаемого до самой смерти. Те омеги, что были способны менять материальный мир силой мысли, именовались трансформерами и считались презреннейшими существами на земле.
И Марк не был исключением.
Увы, но многие ему подобные эксплуатировали данный талант в весьма сомнительных целях. Пока учились, не гнушались менять оценку в журнале или тормозить секундомер во время зачетных забегов, укорачивать учителю брюки или менять цвет носков на белый, что так незабываемо подходил к черному строгому костюму.
Дальше шалости становились серьезней, и трансформеры добивались отличных результатов и мест, просто исправляя неправильную фамилию, к примеру «Иванов», на свою собственную.
И сколько бы не доказывал и клялся несчастный неудачник, отстаивая собственную правоту — поймать омегу с поличным было почти невозможно, равно как и вывести лжеца на чистую воду, ведь за годы практики милые хрупкие создания становились прекрасными лжецами, выдающимися манипуляторами и самозабвенными махинаторами.
И в конце концов гром грянул.
Около пятидесяти лет назад трансформер сумел захватить власть и умудрился развязать мировую войну с помощью группы таких же небесталанных сообщников. Тогда мир спасло то, что у людей вовремя открылись глаза и ужасных последствий удалось избежать, хотя были кровавые жертвы, и в большинстве своем те же самые трансформеры. Озверевший народ накидывался на любого, кто по их мнению обладал даром, и не дожидаясь суда и следствия, вершил самосуд — подозреваемого настигала жестокая расправа.
