Громадное существо, восьмилапый, наполовину механический, наполовину живой полукраб-полусобака с изумрудно поблескивающей стрекозиной головой и десятком удлиненных скорпионьих хвостов, что заканчивались хватательными клешнями, вновь прижимал Томаса Йепира к холодной внешней стене родного дома. Город позади его широкого панциря горел и дымился. Крабообразные десантные корабли-существа вторженцев продолжали поливать плазменными потоками жилые и рабочие кварталы и воевать с совсем немного опоздавшей флотилией Рэйзоркхана.
Большая часть человеческой колонии на Рейзоре-семь полыхала и обращалась в руины. Ее настиг принесенный извне пламенный закат.
Противник удерживал Томаса клешнями и явно не собирался отпускать. Челюсти-жвала монстра постоянно шевелились, металлически скрежетали при каждом движении и оглушительно звенели каждый раз, когда смыкались. А от мест, где одежды и кожи Йепира касались мерцающие в пылающей ночи лапы и клешни, растекался могильный холод. Он, казалось, стремился выдавить из человека саму жизнь.
Вторженец, похоже, собирался обратить Томаса в подобного себе полуробота, ввести в его тело штамм сцепленных наномеханизмов, чтобы полностью подчинить себе. Так же он и его сородичи поступали с соседями Йепира последние несколько суток прямо у него на глазах.
Сил бороться у Томаса не осталось. Мысли в голове путались, а из глаз почему-то бежали слезы, хотя вся боль куда-то исчезла. Даже душевная, от осознания скорой гибели Лары и дочек, что пока еще скрывались в подвале дома.
Казалось, вот-вот все заботы и тяготы жизни останутся в прошлом, когда весь мир позади чудовища взорвался.
Томас очнулся весь в поту, посреди темноты. Почти минута ушла на осознание, что кошмар давно остался в прошлом.
Да, конечно же, он сейчас должен быть заперт где-то там, в самых дальних закоулках памяти, где Томас годами старался его зарыть, утопить поглубже. Но каждый год кошмар возвращался. Всплывал на поверхность подобно известной субстанции. На целую неделю. Каждую из семи ночей он преследовал Йепира во снах. И от него невозможно было сбежать. Невозможно было избавиться. Также, как невозможно было избавиться от мертвых нанофрагментов того чудовища, что навсегда остались в его теле. Они были единственным, что до сих пор скрепляло обрывки нервной системы Томаса, которые оставил от нее вторженец перед гибелью.
Еще минута потребовалась Томасу Йепиру, чтобы понять… чтобы вспомнить, где он находится и почему. Почему вокруг так темно и нет гравитации, а на нем неудобный шахтерский скафандр на пару размеров больше, чем обычно.
Бэггер, жадная сволочь! Скользкий ублюдок! Гребаный внебрачный выродок рептилоидов и головоногих! Вонючий падальщик из захолустья на окраине галактики! Припёрся на обломки колонии на Рэйзоре-семь после остановленного вторжения и подмял под себя весь нижний сектор заказов. Отсёк прямые связи с Рэйзоркханом и корпорациями кластера. Сделал невозможной работу на них. Отрезал путь в метрополию. Запер почти всех на родине Томаса за чертой бедности.
Йепиру ещё повезло, что старый добрый «Мусорщик» остался цел, когда вторженцы или защитники, — кто-то из них, — разбомбили большую часть ремонтных цехов, где корабль в те дни проходил техобслуживание. Хоть как-то данный факт облегчал его положение.
Многие его соседи вообще лишились возможности выбраться за пределы планеты, к ближайшей межорбитальной станции. И это вынуждало их разгребать ту свалку, что осталась от двух третей колонии на Рэйзоре-семь. Только так местные теперь могли получать через Бэггера продукты, медикаменты и оборудование извне. Курьеры ящерослизняка работали только за уцелевшие детали кораблей защитников и обломки вторженцев.
— Ты, ведь, желаешь служить Рэйзоркхану? — спрашивал Бэггер Томаса несколько стандартных тридцатичасовых суток назад, угощая его дорогущим девилийским виски в личном кабинете в восстановленном офисе правительства Рэйзора-семь. — Хочешь помочь своим выбраться из той ямы, где вы оказались после вторжения? Хочешь, чтоб Рэйзоркхан и вся метрополия наконец обратили внимание на ваши проблемы? Так привлеки их внимание! Его придурки-подручные посеяли ценный груз на кладбище кораблей в поясе Клайда на краю системы. Один из них пытался скинуть контейнер контрабандистам Угеля, только вот в цене они не сошлись. Завязалась перестрелка, все-такое. А под обшивкой корпуса одного из крейсерских останков поблизости, оказалось, спала неразряженная мина-прилипала ваших дорогих вторженцев. Ты же слышал, какие у них были мины? С гребаной антиматерией! В общем, нет больше Угеля, осталось от него пустое место, а его картель теперь — под Рэйзоркханом… Контейнер — прочный, должен был выдержать взрыв. Оболочка у него — из сплава вторженцев, а их мины не трогали своих, даже если те оставались без связи. На первом Рэйзоре удалось частично воссоздать технологию его производства после изучения обломков кораблей с кладбища у Дыры, из которой они тогда повыползали… После бучи с миной люди Рэйзоркхана побаиваются совать нос на кладбище в поясе Клайда, и Рэйзоркхана это очень злит. Но здесь появляешься ты и спасаешь ситуацию! Знаю, твой корабль собран как раз для такой работы на космических свалках. Для выкапывания полезных вещиц из куч ненужного хлама. Смотрел техдосье твоего «Мусорщика», — очень впечатлен тем, как ты разгребал кладбище на орбитах у лун!.. Итак, ты по моей наводке летишь к месту взрыва, находишь контейнер, вывозишь с кладбища, — для тебя это не впервой, — и мы, вместе доставляем груз Рэйзоркхану! Ты получишь доступ к высшему сектору заказов и возможно даже сможешь вступить в личную гвардию Рэйзоркхана, — он очень ценит смелых людей. К нам, выживанцам Плантори, он относится с намного большим недоверием, нежели к вам, своим сородичам. Ты поможешь мне доказать, что он может полностью мне доверять, и моя благодарность будет очень щедрой. В конечном счёте, ты окажешься даже в большем плюсе, чем я. И твои соседи — тоже. Ведь ты после дела сможешь чаще им помогать.
