Вера Инбер
ТОСИК, МУРА И «ОТВЕТСТВЕННЫЙ КОММУНИСТ
Если вам восемь лет, и у вас синие глаза, и одна рука в компоте, а другая в замазке, и если у вас брат, которому пять лет, у которого насморк и который каждые пять минут теряет платок, и если ваша мама ушла на целый день, — то тогда вам жить становится очень трудно.
Муре восемь лет. У нее синие глаза, одна рука в компоте, другая в замазке, у нее брат, у него насморк, мама ушла — жить очень трудно.
Мама уходит на целый день. Она служит. Папы давно нет. В тот год, когда не топили печей и не было хлеба, он поехал за хлебом, заболел тифом и умер. И теперь мама живет одна, а Мура ей помогает. Мамино несчастье в том, что она маленькая и ее никто не боится. Ее легко обидеть, это ясно.
Однажды был такой случай: на кухне разбилось стекло, хотя и грязное, но стоит оно шесть рублей. Пришел домком в сапогах и тулупе, осмотрел стекло, заодно чулан, где живут крысы, и говорит:
— Это ведро уберите. Тряпка зачем? Гражданка Сергеева (мама то есть), по выяснении дела — вам вставить стекло. Вы виновница.
— Товарищ Петрищев, — мама отвечает, — какая же я виновница? Меня целый день дома нет. Детишки в комнате сидят.
— Гражданка Сергеева, не возражайте. Ваша рыба стояла за окном. Стояла или нет ваша рыба?
— Стояла рыба, — отвечает мама, — то есть даже не рыба, а сиг.
— Ну, вот. Этот самый ваш сиг разбил стекло.
— Позвольте, как же это возможно?
— А вот так и возможно. Из-за вашего сига окно плохо закрывалось и, в конце концов, разбилось. Но так как сиг совершенно копченый и неимущий, то потрудитесь заплатить шесть рублей.
И мама заплатила, потому что она маленькая и не умела хорошенько ответить.
И так каждый день какая-нибудь неприятность.
Тосику пять лет. У него всегда насморк, и он чуточку заикается. Он спрашивает:
— Му-ура, а где мой носиковый платок?
В четыре часа приходит мама со службы и начинает готовить на примусе чего бы поесть.
— Мамочка, — говорит Мура, обнимая ее. — Ты моя маленькая. Ты бедняжечка.
— Ма-амочка, ты бендяжечка, — вслед за ней говорит Тосик.
Но маме некогда. Они едят быстро, потом мама опять уходит стучать на машинке, но уже не на службу, а «частным образом».
— Му-ура, — спрашивает однажды Тосик, — как это — частным образом?
— А это так: днем мама служит, а вечером уходит к одному писателю, который ей диктует рассказ по частям, потому и называется «частным образом»…
Сегодня день особенно тяжелый. Утром шел снег. Мама встала такая маленькая, меньше, чем всегда. Посмотрела на детей и сказала:
— Надо бы вас в дошкольный сад пристроить, но некогда мне. Не могу я, устала, сил нет.
Ушла мама. Мура начала убирать комнату и вдруг увидела, что двух котлет, которые им оставлены на целый день, нет и в помине.
— Тосик, — сказала Мура, — ты съел? Как же ты смог? Когда ты успел? Сразу съел обе?
— Му-урочка, я не сразу. Я съел «частным образом», по частям. По половинкам.
Долго тянется время без мамы. У Тосика насморк, У Муры порвались валенки: гулять невозможно.
— Идем в коридор, Му-ура, — говорит Тосик, — потихоньку пойдем. Мы не будем мешать.
Коридор длинный, с обеих сторон — комнаты. В каждой комнате люди, совершенно разные. Но хоть они и разные, а все одинаково не любят детей, которые мешают. Однажды Мура и Тосик устроили в коридоре поезд из стульев и поехали. Кресло было паровозом. И славно так поехали, быстро, весело, с крушениями и приключениями. Но из комнаты № 6 вышла товарищ Гилькина с папиросой и чайником, налетела в полутьме на паровоз и разбила пенсне.
Вечером пришел домком, посмотрел мрачно и сказал:
— Гражданка Сергеева (мама то есть), вы своими детьми загромождаете квартиру и даже угрожаете стеклянным предметам. Ставлю на вид.
Мама разволновалась:
— Надо вас непременно в дошкольный сад, но некому похлопотать, а у меня сил нет.
И сейчас Мура и Тосик идут по коридору тихо, пешком, а не в поезде, и разговаривают шепотом. А когда доходят до комнаты № 1, то смолкают совсем. Там, в комнате № 1, живет «ответственный коммунист», самый важный в квартире. Кого он о чем ни спросит, тот должен ответить всю правду: оттого он и ответственный.
«Ответственный коммунист» работает всю ночь. Всю ночь горит у него свет, и сквозь стекло, вставленное в верхнюю половину двери, видно, какой синий воздух у него в комнате, как много он курит. Утром за ним приезжает автомобиль, «ответственный коммунист», надев кожаное пальто, в бороде трубка, проскакивает коридор и уезжает.
Мура и Тосик подходят к самой двери и по очереди смотрят в замочную скважину.
— Ты видишь, Му-ура? — спрашивает Тосик. — Скажи, что ты видишь?
— Мне нос мешает, — отвечает Мура, — но вижу умывальника кусочек.
— И я, и я хочу умывальник, — шепчет Тосик и напирает сзади на Муру.
Мура наваливается на дверь. Дверь распахивается. Мура влетает в комнату № 1, прямо на умывальник, за ней Тосик. А в комнате № 1 за столом сидит «ответственный коммунист», который почему-то не уехал, а может быть вернулся, курит трубку и пишет.
Оттого, что Мура влетела в комнату, упал сначала с умывальника стакан и разбился. Но так как за Мурой летел Тосик, то упал кувшин и тоже разбился. Вода хлынула потоком и подтекла прямо под ночные туфли у кровати. «Ответственный коммунист» встал, Мура заслонила собой Тосика и перевела дух.
