— Я видел папу.
Мэрилин перестала застегивать бронежилет Глена и посмотрела ему в лицо.
— Где? — осторожно спросила она.
— В торговом центре, возле школы.
Она схватила сына за обе руки и крепко сжала.
— Я же говорила тебе никогда не приближаться к торговому центру.
— Да там все закрыто. Ты даже не можешь туда войти.
— Это не имеет значения. Это очень опасно. Здание небезопасно, и там околачиваются банды.
— Я никого не видел, кроме папы.
— А что он там делал?
Глен пожал плечами.
— Не знаю. Я просто увидел его через дверь. Я заглянул в дверь посмотреть, смогу ли я увидеть, что там внутри, но там было совсем темно. А потом я увидел папу, стоящего посреди торгового центра. Я помахал ему рукой, но он меня не заметил. Потом он спустился вниз и больше не вернулся.
Мэрилин закончила застегивать жилет Глена и натянула поверх него его футболку.
— А почему твой отец оказался в торговом центре? Как же он туда попал? Это глупость, — она легонько шлепнула его по заду. — А теперь иди и почисти зубы перед школой. И я не хочу, чтобы ты даже близко подходил к торговому центру, понял меня?
— Мам…
— Не мамкай мне. Идешь прямо в школу и сразу же возвращаешься. Ты слышишь?
— Да.
Глен неохотно пошел в ванную чистить зубы.
Мэрилин нахмурилась. Теперь он видел своего отца в заброшенных зданиях. Она покачала головой. Это была ее вина. Это все ее вина. Ей не следовало так долго нянчиться с ним. Ей нужно было быть честной с ним. Давно стоило сказать ему правду.
Мэрилин должна была сказать Глену, что убила его папочку.
* * * *
Случилась еще одна перестрелка и убили третьеклассника. Школьников опять рано распустили по домам. Глен подумал, не позвонить ли маме и не попросить ли ее подвезти его домой, но вместо этого решил пойти пешком.
Он подождал в библиотеке, пока не убедился, что плохие ребята ушли, а кампус опустел, затем миновал закрытые двери класса и, пройдя через парковку, направился по потрескавшемуся и разбитому тротуару к дому.
Проходя мимо торгового центра, Глен замедлил шаг. Гигантское здание, в котором когда-то размещались сотни магазинов, теперь было заброшено и покрыто граффити. С этого ракурса, около заросшего сорняками асфальтового поля, которое когда-то было главной парковкой, он выглядел как какой-то огромный зверь, присевший на корточки и готовый к прыжку, — пустой «Нордстром» вверх по склону напоминал задние лапы, а выступающий под прямым углом «Сирс» — голову.
Глен остановился. Торговый центр пугал его, всегда пугал. Глен не понимал, почему вчера не подчинился приказу матери и пролез через одну из дыр в сетчатом заборе, окружавшем участок, пересек стоянку и заглянул в торговый центр. Это было очень глупо с его стороны. Он знал, что это глупо, даже когда делал это, знал об опасностях, но что-то заставило его продолжать путь, и прежде чем он понял это, он обнаружил, что стоит перед одной из обветшалых дверей и смотрит сквозь затемненное стекло.
Там он увидел папу.
Папа.
Даже само слово было волшебным, и просто произнося его про себя, Глен чувствовал себя лучше, чувствовал себя увереннее, меньше боялся.
Он произнес его вслух:
— Папа.
Снова прошептал его:
— Папа.
И вновь обнаружил себя пробирающимся сквозь забор, проходящим по парковке сквозь бурьян по пояс в высоту, перепрыгивающим колеи и выбоины, пока не оказался перед входом в торговый центр.
Глен чувствовал себя хорошо, счастливо. Это казалось ему почти как День рождения или Рождество, так сильно было в нем возбужденное ожидание.
Папа.
Эта дверь отличалась от той, в которую он заглянул вчера. Она была покрыта слоем жесткой грязи, которую невозможно было стереть, сколько бы слюны он ни использовал и как бы сильно ни растирал ее ладонью. Не в силах очистить ни одного пятна на стекле, Глен просто прижался лицом к внешней стороне двери и закрыл лицо руками, чтобы блики от солнца его не слепили. Сквозь грязь он смог различить в темноте неясные фигуры, коробки, какие-то треугольные предметы, скелеты комнатных деревьев.
И папу.
Он стоял перед квадратной черной дырой, которая вела в один из старых универсальных магазинов. Ничего не делал, просто стоял там. Он был уже ближе, чем вчера, и Глен мог видеть его отчетливее. Он выглядит совсем не так, как раньше, — подумал Глен. Его кожа была совершенно белой, а одежда выглядела рваной и потрепанной.
Если он живет так близко, — удивился Глен, — то почему он никогда к нам не приходит? Мама говорила, что он уехал и нашел работу в другом штате.
Может быть, этот оборванец вовсе и не был папой.
Но тут мужчина помахал рукой, улыбнулся, и Глен понял, что это папа.
— Глен!
Он обернулся на звук голоса и увидел свою маму, стоящую за забором на другой стороне парковки.
— Уходи оттуда! Сейчас же!
Глен рискнул бросить последний взгляд через дверь, прежде чем уйти. Он увидел, что папа ушел и в торговом центре никого нет, а потом Глен побежал обратно через пустую парковку к маме.
Она была в ярости, ее лицо покраснело, но ему показалось, что он увидел в нем не только гнев, но и страх.
— Какого черта ты тут делаешь? — требовательно спросила она. Мама схватила его за руку, быстро и сильно шлепнула по заднице и втолкнула в машину. — Я же сказала тебе держаться подальше отсюда!
