Том 4. Путешествие Глеба

Том 4. Путешествие Глеба

Авторы:

Жанр: Русская классическая проза

Цикл: Зайцев, Борис. Собрание сочинений в 5 томах №4

Формат: Полный

Всего в книге 250 страниц. Год издания книги - 1999.

В четвертом томе собрания сочинений классика Серебряного века и русского зарубежья Бориса Константиновича Зайцева (1881–1972) печатается главный труд его жизни – четырехтомная автобиографическая эпопея «Путешествие Глеба», состоящая из романов «Заря» (1937), «Тишина» (1948), «Юность» (1950) и «Древо жизни» (1953). Тетралогия впервые публикуется в России в редакции, заново сверенной по первопечатным изданиям. В книгу включены также лучшая автобиография Зайцева «О себе» (1943), мемуарный очерк дочери писателя Н. Б. Зайцевой-Соллогуб «Я вспоминаю» и рецензия выдающегося литературоведа эмиграции К. В. Мочульского о первом романе тетралогии.

http://ruslit.traumlibrary.net

Читать онлайн Том 4. Путешествие Глеба



Б. К. Зайцев с женой Верой Алексеевной и дочерью Натальей. 1931 г.

Н. Зайцева-Соллогуб. Я вспоминаю…

Когда я была маленькая, мы жили в имении Зайцевых – бабушки Татьяны Васильевны и дедушки Константина Николаевича – в Притыкине Каширского уезда Тульской губернии. В 1996 году я была там и ничего не могла узнать – усадьбы не сохранилось, дом снесен, на его месте одни колючки, кругом все заросло огромными кустами и травой.

А тогда была красота. Я, как и все деревенские жители, вставала рано, часов в семь. Папа в одиннадцать приходил из флигеля, где они жили с мамой. После кофе снова шел во флигель, потому что каждое утро писал. Я это называла: «Книгель пошел во флигель!» По вечерам папа долго работал, а тушил свою лампу, когда уже светало и деревенские шли на сенокос.

В детстве я очень любила гулять с папой по полям, он всегда мне что-то интересное рассказывал. Мне казалось, что он знает абсолютно все! А вечерами, когда бывало ясное небо, отец показывал разные созвездия и учил меня различать их.

Он любил звезды, а особенно свою Вегу – голубую звезду. Недаром его лучшая лирическая повесть так и называется «Голубая звезда». Он отыскивал ее всюду – и в небе затемненного Парижа, когда шла война, и в каменном «колодце» Лубянки, где сидел вместе с «братьями-писателями». В нашей последней квартире, здесь на rue Fremicourt, папино кресло стоит у окна – он любил смотреть на звезды.

* * *

Весной 22-го года (приблизительно в марте – апреле) папа заболел в очень тяжелой форме сыпным тифом. Двенадцать суток он был между жизнью и смертью, без сознания. Лечил его брат Веры Николаевны Буниной – Павел Муромцев, который в конце концов отчаялся – ничего сделать было нельзя.

А мама беспрестанно молилась. В страшную тринадцатую ночь она положила папе на грудь иконку Св. Николая Чудотворца, которого особенно чтила, и просила Господа о спасении папы. Произошло невероятное: утром к нему вернулось сознание.

Папа очень медленно поправлялся, был слаб, а главное – и питать-то его было нечем. В Москве голодали.

В те годы папа был избран председателем Всероссийского союза писателей, его знали. И старые, еще со студенческих времен, знакомые отца – Каменев и Луначарский – помогли ему получить разрешение на выезд за границу на поправку. Решено было ехать в Германию. Родители думали, что папа поправится и приблизительно через год, когда в России все образуется, мы вернемся.

Я очень хорошо помню, как мы уезжали из России. Это было в июне 22-го года.

Сначала к нам в Москву приехала бабушка Татьяна Васильевна. Она в то время еще жила в Притыкине – нашем бывшем имении, где все уже давно отобрали, а дом пока оставался за ней. Бабушку я очень любила и была привязана к ней – ведь до девятилетнего возраста я жила практически с ней. Она пробыла у нас два-три дня и уехала – не хотела остаться и провожать нас на вокзале. Было очень грустно. Все плакали, но я тогда еще многого не понимала. Мне было девять лет.

А накануне отъезда к нам в Кривоарбатский, где мы жили, пришел дедушка со стороны матери – Алексей Васильевич Орешников. Он служил главным хранителем в Историческом музее в отделе нумизматики – это был крупный ученый. Дедушка любил нас, а мы все – его. Мама говорила: «Мы скоро вернемся, мы на несколько месяцев уезжаем». А он сказал грустно: «Нет, я думаю, мы уже больше никогда не увидимся».

Я помню, как мы ехали на вокзал на извозчике через всю Москву. И я сожалела о школьных подругах, с которыми училась полтора года, о бабушке, дедушке. На вокзале была масса друзей, сестры моей матери и мои двоюродные сестры. Многие плакали.

Мы сначала поехали в Ригу, где ночевали, а потом уже в Берлин. В тот момент, когда мы пересекали границу, поезд шел довольно высоко, над какими-то лесами, и папа сказал: «Вот тут кончается Россия». У меня что-то сжалось внутри, я выдернула ленту из кос и бросила в окно – на память в Россию.

* * *

Когда мы приехали в Берлин, то остановились на несколько дней в отеле, который показался мне шикарным. В первый же день родители пошли со мною в магазин, чтобы меня одеть. Мне купили соломенную шляпу и пальто, потому что мое пальто было сделано из какой-то гардины.

В Берлине была масса русских, и на улицах была слышна русская речь. Папа сразу же оказался в кругу старых знакомых: здесь были Ремизов, Белый, Ходасевич с Берберовой, Тэффи, Пастернак, Эренбург, Шмелев, А. Толстой. Некоторые, правда, вскоре вернулись в Россию, но приехали высланные Айхенвальд, Осоргин, Степун, Бердяев. Папа общался, конечно, со всеми, но особенно был дружен с П. П. Муратовым.

Первое время папа был очень слаб. Морской курорт был ему необходим, чтобы он немножко поправился, окреп, и мама старалась питать его как следует. Мы поехали в Мисдрой. Вскоре папа, действительно, стал гораздо лучше себя чувствовать и даже прибавил несколько кило.

На следующий год мы опять были на море и жили в местечке Преров в одном доме с философом Бердяевым. В то время у меня как раз был сильный коклюш, и я заразила маму Николая Александровича, которой было за 70. Все страшно волновались за ее здоровье.


С этой книгой читают
Том 5. Жизнь Тургенева

В пятом томе собрания сочинений выдающегося прозаика Серебряного века и русского зарубежья Бориса Зайцева (1881–1972) публикуются его знаменитые романы-биографии «Жизнь Тургенева» (1932), «Жуковский» (1951), «Чехов» (1954), а также статьи об этих писателях, дополняющие новыми сведениями жизнеописания классиков. Том открывается мемуарным очерком известного философа и публициста русского зарубежья Федора Степуна.http://ruslit.traumlibrary.net.


Том 8. Усадьба Ланиных

«Неизвестный Зайцев» – так можно назвать этот том (восьмой, дополнительный) собрания сочинений классика Серебряного века Бориса Константиновича Зайцева (1881–1972). В него вошли рассказы разных лет из журнально-газетной периодики России и эмиграции, в большинстве своем в книги не включавшиеся, а также впервые полностью издающаяся драматургия Зайцева (семь пьес) и его новаторский перевод ритмической прозой «Ада» из «Божественной Комедии» Данте, над которым писатель работал тридцать лет.http://ruslit.traumlibrary.net.


Слепой Дей Канет

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Алгебра

«Сон – существо таинственное и внемерное, с длинным пятнистым хвостом и с мягкими белыми лапами. Он налег всей своей бестелесностью на Савельева и задушил его. И Савельеву было хорошо, пока он спал…».


Кухарки и горничные

«Лейкин принадлежит к числу писателей, знакомство с которыми весьма полезно для лиц, желающих иметь правильное понятие о бытовой стороне русской жизни… Это материал, имеющий скорее этнографическую, нежели беллетристическую ценность…»М. Е. Салтыков-Щедрин.



Девичье поле

Алексей Алексеевич Луговой (настоящая фамилия Тихонов; 1853–1914) — русский прозаик, драматург, поэт.Повесть «Девичье поле», 1909 г.


Симулянты

Юмористический рассказ великого русского писателя Антона Павловича Чехова.


Князья Рос: Арийская кровь

Константин Пензев — известный исследователь истории и автор сенсационных исторических гипотез в духе Льва Гумилева. В его новой книге «Князья Рос: Арийская кровь» прослеживается этногенез великорусского народа и делается вполне обоснованный вывод о том, что великороссы — особый арийский народ, отдельная ветвь славянства, чья юность прошла на просторах Евразии — от Великой Китайской стены до лесов междуречья Оки и Волги. Рассматриваются их родственные связи с таинственными «хиновами» из «Слова о полку Игореве» и «хиновинами» «Задонщины».


Проект «Кошмар»

США подготовили новое секретное оружие — экстрасенсов. Генералы с удовольствием наблюдали за фантастически успешными действиями эсперов. В ответ «потенциальный противник» потребовал, «чтобы правительство США ничего не предпринимало без участия советника от правительства противника». Ультиматум подкреплен угрозой взорвать 38 ядерных бомб в крупных городах.Лишь эсперы успеют спасти США от ядерного терроризма…


Нити судеб человеческих. Часть 2. Красная ртуть
Автор: Айдын Шем

 Эта книга является 2-й частью романа "Нити судеб человеческих". В ней описываются события, охватывающие годы с конца сороковых до конца шестидесятых. За это время в стране произошли большие изменения, но надежды людей на достойное существование не осуществились в должной степени. Необычные повороты в судьбах героев романа, побеждающих силой дружбы и любви смерть и неволю, переплетаются с загадочными мистическими явлениями.


Рельсы

Рельсоморье. Обширные пространства отравленной земли, покрытые сетью стальных рельсов и деревянных шпал. Колеи, соединяющие времена и страны, проложены во всех направлениях, куда ни глянь. Они уходят в вечность. Но с острова на остров ходят слухи, что где-то за горизонтом есть выход туда, где нет рельсов, туда, где находится Рай, преисполненный богатств… И именно он, Шэмус ап Суурап, помощник доктора на поезде-кротобое «Мидас», находит ключ к разгадке этой тайны. Но сможет ли он добраться до края Рельсоморья, прежде чем пираты и рельсовый флот доберутся до него?


Другие книги автора
Чехов. Литературная биография

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рассказы

В двухтомник вошли произведения замечательного русского писателя, проведшего большие годы своей жизни вне России. Их отличает яркий образный лиризм, глубокий поиск нравственного начала, определяющего поступки героев.Среди них роман "Голубая звезда" и повести "Странное путешествипе" и  "Преподобный Сергий…", повесть "Братья-Писатели" и главы из книги "Москва", посвященной воспоминаниям о писателях-современниках.И творческое завещание писателя, прожившего очень долгую жизнь, "Старые-молодым", обращенное к советской молодежи.


Дом в Пасси

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Валаам

В седьмой том собрания сочинений классика Серебряного века и русского зарубежья Бориса Константиновича Зайцева (1881–1972) вошли житийное повествование «Преподобный Сергий Радонежский» (1925), лирические книги его паломнических странствий «Афон» (1928) и «Валаам» (1936), религиозные повести и рассказы, а также очерки из «Дневника писателя», посвященные истории, развитию и традициям русской святости. Монахи, оптинские старцы, странники и блаженные, выдающиеся деятели церкви и просто русские православные люди, волею судьбы оторванные от России, но не утратившие духовных связей с нею, — герои этой книги.