Тьма в конце тоннеля. Обмен Фарнеманна. Человек без лица.
Авторы: Роберт Ладлэм / Джон Гоуди
Жанры: Детектив, Шпионский детектив
Цикл: Золотой фонд детектива №10
Формат: Полный
Всего в книге 210 страниц. Год издания книги - 1992.
В данный том библиотеки «Золотой фонд детектива» вошли романы мастеров детективной литературы США «Тьма в Конце тоннеля» Джона Годи, «Обмен Райнеманна» Роберта Ладлэма, «Человек без лица» Джона Юджина Хейсти. Иллюстрации художника О. В. Дергачева.
Читать онлайн Тьма в конце тоннеля. Обмен Фарнеманна. Человек без лица.
ЗОЛОТОЙ ФОНД ДЕТЕКТИВА
В ДВАДЦАТИ ТОМАХ
Том 10
Джон Годи
ТЬМА В КОНЦЕ ТОННЕЛЯ
Роберт Ладлэм
ОБМЕН ФAPHEMAHHA
Джон Юджин Хейсти
ЧЕЛОВЕК БЕЗ ЛИЦА
Джон Годи
ТЬМА В КОНЦЕ ТОННЕЛЯ[1]
1
Стивер
Стивер стоял на южной стороне платформы «59-я улица» линии «Лэксингтон-авеню» нью-йоркского метро. Он был одет в застегнутый до подбородка темно-синий плащ и темно-серую шляпу. Выбивавшиеся из-под шляпы седые волосы, неожиданные для человека, на вид только-только разменявшего четвертый десяток, резко контрастировали с загорелым лицом.
Стоявшая у его ног цветочная коробка поражала своими габаритами. Казалось, цветы распирали ее на части. Но будь кто-то из ожидавших на платформе и расположен улыбнуться при виде размеров коробки, угрюмый взгляд ее владельца быстро охладил бы его.
До перрона донеслась вибрация приближавшегося поезда. «Четырехглазый» (желтый и белый сигнальные огни над двумя белыми фарами кабины машиниста) «Пелем 1-23» с грохотом вполз на станцию. Заныли тормоза, поезд остановился, задребезжали открывающиеся двери. Стивер встал так, что центральная дверь пятого вагона открылась точно напротив него. Он вошел в вагон, повернул налево и направился к отдельной двухместной скамье сразу за кабиной помощника машиниста. Она была свободна. Он сел, поставил цветочную коробку между ног и. бросил безразличный взгляд в окно. Двери закрылись, поезд тронулся.
Райдер
Райдер задержал жетон на долю секунды — мгновение, едва заметное для глаза, но зафиксированное сознанием, — опустил его в щель и прошел через турникет. По пути к платформе он анализировал свою заминку с жетоном. Нервы? Ерунда. Просто пауза перед боем. Все решено!..
Держа в левой руке коричневый саквояж, он двинулся по перрону станции «28-я улица» и остановился на месте, где черной десяткой на белом фоне была обозначена остановка последнего вагона. Как всегда, здесь толпились несколько «передне-задних» (так он называл любителей головных и хвостовых вагонов), только и ждавших минуты, когда можно ринуться в вагон. «Передне-задние», по его устоявшемуся убеждению, отражали основную черту человеческого состояния: бездумную необходимость всегда быть первыми.
Райдер опустил саквояж на пол. Любое прикосновение к стене оставляло на темно-синем плаще следы сажи, песка, пыли и даже надписей, нанесенных в спешке губной помадой. Вжав плечи, он надвинул поля темно-серой шляпы на глубоко посаженные глаза, которые более подошли бы аскетическому лицу, а не его круглой толстощекой физиономии.
Гул перерос в грохот; пронесшийся мимо экспресс скользнул огнем фар по колоннам станции. Стоявший у края мужчина проводил свирепым взглядом поезд и повернулся к Райдеру, взывая к пониманию или сочувствию. Райдер взглянул на него с абсолютным безразличием, свойственным ньюйоркцу, ибо ньюйоркцы по духу, вне зависимости от места рождения, свое настоящее лицо показывают только добившись определенного положения. Мужчина, не получив поддержки, зашагал по платформе, возмущенно бормоча под нос. Позади него за четырьмя колеями рельсов, как мрачное отражение южной, виднелась северная платформа: кафельный прямоугольник надписи «28-я улица», грязные стены, серый пол, бледные лица пассажиров.
Расхаживавший господин внезапно заступил за ограничительную желтую линию и стал вглядываться в глубь тоннеля. Он был не одинок: еще трое глядели в ту же сторону, как бы вызывая дух поезда из темного чрева подземки. Наконец поезд вкатился на станцию, головной вагон остановился у нужного указателя. Райдер взглянул на часы. Осталось пропустить еще два. Десять минут. Он отошел от стены, повернулся и уставился на ближайшую рекламу.
Она изображала негритенка, с удовольствием уминавшего ломоть хлеба; надпись под ней гласила:
«Не обязательно быть евреем, чтобы любить хлеб Леви».
Торопливая приписка красной шариковой ручкой утверждала:
«Надо быть негром и жить на пособие».
Под ней печатными буквами, как бы нейтрализуя яд спора, выступало:
«Спаси, господи!»
Вот уж воистину, подумал Райдер, глас народа, исторгающий свои тревоги на всеобщее обозрение. Он отвернулся от рекламы и увидел, что к нему направляется некто в синем. Райдер разглядел его лычки — транспортная полиция. Не дойдя до Райдера, полицейский остановился и снял фуражку.
На другой путь пришел местный поезд. Полицейский повернул голову и увидел, что Райдер наблюдает за ним.
С годами у Райдера оформились две теории страха. По первой со страхом следовало обходиться так, как хороший бейсболист разыгрывает низом летящий мяч: он не ждет его, он сам бежит навстречу. Вот и сейчас он в упор уставился на полицейского. Коп, почувствовав испытующий взгляд, быстро отвел глаза и слегка порозовел. Надел фуражку и выпятил живот, что придало его фигуре значительность.
По второй теории Райдера люди в стрессовых ситуациях демонстративно выказывают страх, подобно шавке, вертящейся перед более сильным псом. Им надо убедить и противника, и себя самого в том, что они не виноваты и не заслуживают кары. Это успокаивает.
Теории Райдера родились из простой философии, на которой строилась его жизнь. Он редко о ней говорил. Даже под дружеским нажимом. Особенно под нажимом. Ему запомнился разговор с врачом в Конго. Он приплелся в полевой лазарет с пулей в бедре. Доктор, улыбчивый индиец, ловко орудуя пинцетом, вытащил из раны кусочек свинца. Судя по облику, это был интеллигентный человек. Что заставило его пойти в наемники и рисковать жизнью в этой бредовой африканской войне? Деньги?
