Борис Садовской
СВЯТАЯ ЕЛЕНА
В июне 1816 года английский бриг "Нью-кестль" подходил к острову Святой Елены. Он вез европейских комиссаров наблюдать за Наполеоном. Их было трое: французский - маркиз Моншенью, австрийский - барон Штюрмер и русский - граф де-Бальмен. Пушечный выстрел поднял их рано с постели; выстрел с острова означал, что там замечено гудно.
Комиссары молча глядели с палубы на обрывистые громады черных скал.
- Мрачная картина, - сказал маркиз, краснолицый старик с носом попугая. По болтливости и пестроте костюма он вообще напоминал эту птицу. Сходству помогал маленький какаду, сидевший на плече его: маркиз любил попугаев.
Штюрмер, сухощавый и сдержанный дипломат в очках, поджал осторожно губы:
- Это не остров, а гроб.
- Бедный Наполеон, - вздохнул кудрявый граф де-Бальмен. Он был еще очень молод и походил на балованного ребенка.
- Вы жалеете Бонапарта, пожалейте лучше себя и нас, - возразил маркиз. - Бонапарт получил должное по заслугам, а чем виноваты мы?
Штюрмер и де-Бальмен слушали молча, один с презрительной, другой с лукавой улыбкой: красноречие маркиза успело им надоесть.
Корабль обогнул Менденскую батарею; в прорезе узкой скалы явился город Джемстоун.
- Город в ущелье, какой ужас! Здесь можно умереть от одной жары.
- Осмелюсь доложить вашей светлости, - вмешался капитан, - остров не так суров, как кажется нам отсюда. Там дачи, много зелени, водопад.
- Наконец, там, вероятно, водятся попугаи, - добавил с усмешкой барон Штюрмер.
Маркиз оживился:
- В самом деле? - Он погладил какаду и сунул ему кусочек сахару. - Это любопытно. Мне давно хочется разыскать настоящего африканского попугая.
- А какова флора на острове? - спросил ботаник Велле, спутник барона Штюрмера. - Есть ли там интересные растения?
- Этого я не знаю точно, господин Велле. Там растут лаковые и миртовые деревья, много белых роз, виноград, лимоны.
Корабль плавно подошел к пристани. Английский офицер в красном мундире ждал комиссаров. Путники и свита разместились в трех экипажах и шагом двинулись в гору.
Из упрямства Моншенью не хотел сознаться, что ему нравится тропическая природа.
- Жара и небо, больше ничего. Нет, это ужасно. Недостает еще чернокожих.
- Взгляните сюда, маркиз, и возьмите скорей ваши слова обратно. Штюрмер указывал на девушку в зарослях алоэ.
- В самом деле, - удивился де-Бальмен. - Как она стройна! Золотые кудри и белое платье. Совсем сказочная принцесса.
- Наверное, девчонка с губернаторской кухни, - сказал маркиз.
- Сейчас мы это узнаем. Будьте добры сказать нам, мисс, где находится дом губернатора сэра Гудсона Лоу?
Девушка медленно подняла на графа синий холодный взгляд.
- Не знаю, сударь.
- Но разве вы не из губернаторского дома?
- Я имею честь состоять в свите его величества.
- Какого величества? - вскричал, насмешливо хохоча, маркиз.
- Императора Наполеона.
- Я не знаю такого. Генерала Бонапарта, хотели вы сказать, дитя мое?
- Нет, отец мой. Я служу его величеству императору Наполеону.
- Тому, кто сидит здесь на цепи?
- Тому, кто обессмертил Францию неувядаемой славой.
- Кем же вы служите при Наполеоне? - спросил, улыбаясь, Штюрмер.
- Я заведую столовым серебром, и моя обязанность ежедневно предлагать императору послеобеденный кофе.
- Какая важная должность!
От жары и досады маркиз пыхтел. Штюрмер улыбался, но граф де-Бальмен с участием вглядывался в девушку.
- Извините, мисс, а как ваше имя?
- Меня зовут Елена.
С легким поклоном она исчезла в кустах. Коляска тронулась дальше.
- Браво, граф, - вымолвил барон Штюрмер. - Вот и начало романа. Вы настоящий казак, дорогой граф.
Маркиз обмахивался платком.
- Я был прав, как всегда. Это служанка Бонапарта и, конечно, его любовница. Знай она, кто мы, она разговаривала бы иначе.
- Елена, - повторил задумчиво де-Бальмен. - Какое совпадение.
- Надо полагать, однако, что это не святая Елена. Та вряд ли пойдет в кухарки, даже к Бонапарту.
- Вы слишком злы, маркиз.
Какаду забился на плече своего хозяина с пронзительным криком.
Второй месяц встречали на острове комиссары и все еще не были представлены пленнику. Наполеон отказался их принять. Приходилось дожидаться новых инструкций.
Моншенью обзавелся полдюжиной попугаев и беседовал с ними на разных языках. Под личным его наблюдением старый малаец кормил зеленохвостых краснокрылых крикунов, чистил и мыл их. Прочее время маркиз кушал мороженое и лимонад, проклинал жару и заставлял секретаря писать в Париж длиннейшие письма с жалобами на дороговизну и расходы.
Де-Бальмен с утра до вечера катался верхом. Изящный и стройный, носился он по кремнистым тропинкам и желтым холмам, то вдоль гранатовых аллей, то близ шумящего водопада. Часто проезжал граф окрестностями Лонгвуда, где жил Наполеон, но ни разу не удалось ему увидеть пленного императора. Зато в первый же день ему встретилась Елена.
- Доброе утро, святая Елена! - крикнул он весело.
- Доброе утро, граф.
Елена стояла с корзинкой на руке.
- Что это вы несете?
Она, как и в первый раз, медленно подняла глаза.
- Это фрукты для императорского стола.
- Послушайте, святая Елена, почему вы его зовете императором?