Ира опоздала. Кажется, впервые я ждала подругу, а не она меня. Вбежала в кафе запыхавшаяся и какая-то заполошная. Такой небрежно одетой всегда аккуратную и подтянутую мою подругу я тоже видела впервые.
— Извини, что опоздала, — отдуваясь, плюхнулась она на стул. — Ездила на вокзал за билетом.
— Куда-то уезжаешь? — расстегнула я еще одну пуговицу на блузке.
В кафе было душно, да и май в этом году выдался необычайно теплым. Даже пожалела, что надела жакет — пришлось бросить тот в машине. А с дизайнерскими и дорогими вещами я не любила так обращаться.
— Уезжаю, ага. Бабушка слегла, а я еду ухаживать за ней. Больше некому, — почему-то виновато посмотрела на меня Ира.
— А как же сессия?
Вот дает подруга! На носу сессия, и уже вовсю идет зачетная неделя. Черт! Зачем только вспомнила об этом — надо срочно подтягивать хвосты, иначе не допустят к экзаменам. А этого я точно не хотела — отец будет в ярости. Что ж, придется включать воображение, подпитываемое моей неотразимостью, благо, мужчин-преподавателей у нас больше… Но я отвлеклась, н-да, Ире от меня явно что-то нужно, раз назначила эту встречу.
— Все зачеты у меня автоматом. А на экзамены если не успею, то сдам в повторную сессию.
Ничего себе! Дело, значит, серьезное, раз Ира решилась пойти на пересдачу. Ведь ни для кого не секрет, что на повторной сессии преподаватели относятся к студентам несколько предвзято. И неважно, у кого какая причина, по которой пришли на пересдачу. По негласному правилу в повторную сессию отметки по экзаменам сознательно занижаются. И если Ира на такое решилась, значит, ее бабушка действительно серьезно больна. Но все это мало касается меня, как ни крути.
— Надолго едешь? — поинтересовалась больше из вежливости, и чтобы разговор потек легче.
— Не знаю. Как получится… Алис, мне нужна твоя помощь, — просительно посмотрела на меня подруга.
— Почему-то я так и подумала, — невольно рассмеялась. — Проси уже, — милостиво разрешила.
Я любила свою подругу, но в такие вот минуты чувствовала себя ее мамой, не иначе. Такая она скромная, нерешительная! Я бы даже сказала, забитая по жизни. Ну как можно быть такой рохлей и мямлей?! А ведь голова у нее самая светлая на нашем потоке. Учится на одни пятерки. И преподаватели ее любят. А еще и безотказная, как не знаю кто. Все пользуются ее добротой, в том числе и я, чего уж там.
— Поработай за меня горничной.
— Чего? — кажется, у меня от удивления отпала челюсть.
— Алис, вопрос жизни и смерти, — затараторила Ира. — Если я в агентстве скажу, что уезжаю, меня уволят. А я не могу потерять эту работу. Ты знаешь, как она мне нужна. Единственный вариант, если кто-то будет ходить убираться за меня. По счастью, клиент у меня сейчас один и не каждый день. Тебе придется ходить к нему по средам и субботам. Алис, я тебя умоляю!..
Она даже руки сложила в молитвенном жесте, а я все никак не могла прийти в себя. Нет, я конечно же знала, как держится Ира за свою работу, что позволяет ей оплачивать учебу в универе. Да она хватается за все подряд! Вот и курсовики другим студентам делает за символическую плату… Но я не могу работать горничной! Нашла к кому обратиться. Меня родная мать-то называет «неряхой от бога».
— Ир, извини, но я не могу.
— Алис, умоляю, мне больше не к кому обратиться, — едва не расплакалась Ира. — Да там ничего особенного и делать не придется. Ну пропылесосишь, пыль смахнешь, полы протрешь… Окна я все перемыла! Дедок очень приятный, каких еще поискать. Интеллигентный, немногословный, — улыбнулась Ира, видимо, своим воспоминаниям о дедке. — Чаем любит угощать, но ты можешь не соглашаться, конечно, — тут же спохватилась, когда я невольно состроила недовольную мину лица. — Два дня в неделю по паре часов. Чего тебе это стоит? Пожалуйста, Алис!..
Чего мне это стоит? Да прежде всего, переступить через себя. Но и оставлять подругу в беде не хочется. Черт! Ну и дилемма! Ирка — она ведь безотказная и помогала мне миллион раз. Не могу я не выполнить ее почти единственную просьбу ко мне. Не по-дружески это будет.
Через полчаса я осталась в кафе с ключами от особняка, куда пойду завтра убираться, краткими наставлениями, где там и что лежит, и пакетом с униформой горничной. Ира умчалась домой за вещами, а потом на вокзал. Перед этим бурно поблагодарила меня за то, что согласилась помочь. Я же сама в это пока еще не верила.
* * *
— Все, дядь Вить! Что ты там говоришь? Не слышу тебя… — все я прекрасно слышал, только вот прервать поток речи на том проводе смог именно так. — Путевку доставят тебе завтра. За дом не волнуйся — я завтра утром вылетаю к тебе. Присмотрю, ну и с друзьями встречусь. Можешь написать мне записку с наставлениями, — не сдержал улыбки, не сомневаясь, что именно так и поступит мой педантичный дядя. А потом сразу же отключился.
Вот же упрямый старик! Врачи ему уже всю плешь проели, что обязательно нужно отдохнуть и подлечиться в санатории для сердечников, а он ни в какую. Дом у него, видите ли, с оранжереей! В ботаники заделался на старости лет, когда всю жизнь проработал на металлургическом заводе, в самом горячем цеху. Никуда его оранжерея не денется, да и мне пора отдохнуть. Завтра первым рейсом и рвану. Осталось уладить кое-какие мелочи на работе — раздать всем задания и пообещать сатисфакцию за невыполнение.
