Владимир Владимирович Маяковский
- А все-таки - А вы могли бы? - Вам! - Военно-морская любовь - Вот так я сделался собакой - Вывескам - Вывод - Гейнеобразное - Гимн здоровью - Дешевая распродажа - Казань - Ко всему - Кофта фата - Крым - Левый марш - Лиличка! - Любит? не любит? Я руки ломаю... - Любовь - Надоело - Нате! - Необычайное приключение - Ничего не понимают - Ночь - Облако в штанах - От усталости - Письмо Татьяне Яковлевой - Письмо товарищу Кострову - Послушайте! - России - Себе, любимому - Скрипка и немножко нервно - Стихи о советском паспорте - Товарищу Нетте, пароходу и человеку - Тучкины штучки - Ты - Универсальный ответ - Флейта-позвоночник - Хорошее отношение к лошадям - Эй! - Этот вечер решал... - Я (По мостовой...) - Я знаю силу слов, я знаю слов набат... - Я и Наполеон - Я счастлив!
НОЧЬ Багровый и белый отброшен и скомкан, в зеленый бросали горстями дукаты, а черным ладоням сбежавшихся окон раздали горящие желтые карты.
Бульварам и площади было не странно увидеть на зданиях синие тоги. И раньше бегущим, как желтые раны, огни обручали браслетами ноги.
Толпа - пестрошерстая быстрая кошка плыла, изгибаясь, дверями влекома; каждый хотел протащить хоть немножко громаду из смеха отлитого кома.
Я, чувствуя платья зовущие лапы, в глаза им улыбку протиснул, пугая ударами в жесть, хохотали арапы, над лбом расцветивши крыло попугая. 1912 Владимир Маяковский. Лирика. Москва, "Художественная Литература", 1967.
СКРИПКА И НЕМНОЖКО НЕРВНО Скрипка издергалась, упрашивая, и вдруг разревелась так по-детски, что барабан не выдержал: "Хорошо, хорошо, хорошо!" А сам устал, не дослушал скрипкиной речи, шмыгнул на горящий Кузнецкий и ушел. Оркестр чужо смотрел, как выплакивалась скрипка без слов, без такта, и только где-то глупая тарелка вылязгивала: "Что это?" "Как это?" А когда геликон меднорожий, потный, крикнул: "Дура, плакса, вытри!" я встал, шатаясь, полез через ноты, сгибающиеся под ужасом пюпитры, зачем-то крикнул: "Боже!", бросился на деревянную шею: "Знаете что, скрипка? Мы ужасно похожи: я вот тоже ору а доказать ничего не умею!" Музыканты смеются: "Влип как! Пришел к деревянной невесте! Голова!" А мне - наплевать! Я - хороший. "Знаете что, скрипка? Давайте будем жить вместе! А?" 1914 Владимир Маяковский. Лирика. Москва, "Художественная Литература", 1967.
ПОСЛУШАЙТЕ! Послушайте! Ведь, если звезды зажигают значит - это кому-нибудь нужно? Значит - кто-то хочет, чтобы они были? Значит - кто-то называет эти плевочки
жемчужиной? И, надрываясь в метелях полуденной пыли, врывается к богу, боится, что опоздал, плачет, целует ему жилистую руку, просит чтоб обязательно была звезда! клянется не перенесет эту беззвездную муку! А после ходит тревожный, но спокойный наружно. Говорит кому-то: "Ведь теперь тебе ничего? Не страшно? Да?!" Послушайте! Ведь, если звезды зажигают значит - это кому-нибудь нужно? Значит - это необходимо, чтобы каждый вечер над крышами загоралась хоть одна звезда?! 1914 Владимир Маяковский. Лирика. Москва, "Художественная Литература", 1967.
СТИХИ О СОВЕТСКОМ ПАСПОРТЕ Я волком бы
выгрыз
бюрократизм. К мандатам
почтения нету. К любым
чертям с матерями
катись любая бумажка.
Но эту... По длинному фронту
купе
и кают чиновник
учтивый
движется. Сдают паспорта,
и я
сдаю мою
пурпурную книжицу. К одним паспортам
улыбка у рта. К другим
отношение плевое. С почтеньем
берут, например,
паспорта с двухспальным
английским левою. Глазами
доброго дядю выев, не переставая
кланяться, берут,
как будто берут чаевые, паспорт
американца. На польский
глядят,
как в афишу коза. На польский
выпяливают глаза в тугой
полицейской слоновости откуда, мол,
и что это за географические новости? И не повернув
головы кочан и чувств
никаких
не изведав, берут,
не моргнув,
1000
паспорта датчан и разных
прочих
шведов. И вдруг,
как будто
ожогом,
рот скривило
господину. Это
господин чиновник
берет мою
краснокожую паспортину. Берет
как бомбу,
берет
как ежа, как бритву
обоюдоострую, берет,
как гремучую
в 20 жал змею
двухметроворостую. Моргнул
многозначаще
глаз носильщика, хоть вещи
снесет задаром вам. Жандарм
вопросительно
смотрит на сыщика, сыщик
на жандарма. С каким наслажденьем
жандармской кастой я был бы
исхлестан и распят за то,
что в руках у меня
молоткастый, серпастый
советский паспорт. Я волком бы
выгрыз
бюрократизм. К мандатам
почтения нету. К любым
чертям с матерями
катись любая бумажка.
Но эту... Я достаю
из широких штанин дубликатом
бесценного груза. Читайте,
завидуйте,
я
гражданин Советского Союза. 1929 В.В.Маяковский. Стихотворения, поэмы, пьесы. Минск, Изд-во БГУ им. В.И.Ленина, 1977.
ТУЧКИНЫ ШТУЧКИ Плыли по небу тучки. Тучек - четыре штучки:
от первой до третьей - люди; четвертая была верблюдик.
К ним, любопытством объятая, по дороге пристала пятая,
от нее в небосинем лоне разбежались за слоником слоник.
И, не знаю, спугнула шестая ли, тучки взяли все - и растаяли.
И следом за ними, гонясь и сжирав, солнце погналось - желтый жираф. Мысль, вооруженная рифмами. изд.2е. Поэтическая антология по истории русского стиха. Составитель В.Е.Холшевников. Ленинград, Изд-во Ленинградского университета, 1967.