Спляшем, Бетси, спляшем!

Спляшем, Бетси, спляшем!

Авторы:

Жанры: Современные любовные романы, Самиздат, сетевая литература

Цикл: Сказки ушедшего века

Формат: Полный

Всего в книге 128 страниц. У нас нет данных о годе издания книги.

У Бетси был веселый гусь… и еще множество животных. Но это в песенке, а в жизни у Лизы было несколько мужей и любовников, но не всегда хотелось плясать. А странно, ведь жизнь ее внешне сложилась блестяще. Счастливое детство, любящие родственники и друзья. Любимая работа, сказочная карьера благодаря английскому мужу №3, положение в обществе, возможность самовыразиться в искусстве, но Бетси с детства мечтала о настоящей любви и искала ее путем проб и ошибок, а когда поняла, что любовь была все годы рядом, стала бороться за нее.

Сказки ушедшего века. Правда или выдумка? Сказка или действительная жизнь?

Эта история была написана с использованием фактов из жизни моих близких. На границе веков и даже тысячелетий хочется, чтобы не забылась та особенная жизнь, которая была повседневной жизнью наших мам и бабушек. Сейчас некоторые факты кажутся выдумкой, события невозможными или преувеличенными, однако все это — жизнь хорошо знакомых людей, которые так же влюблялись, мучились, боролись за счастье, учились и работали, любовались закатами и восторгались звездным небом. А теперь эта жизнь кажется сказкой, и век ушел, чтобы мы жили в новом...

Читать онлайн Спляшем, Бетси, спляшем!


Часть 1

Плоды просвещения

Какие бы нас миновали

Напрасные муки…

Б. Окуджава

Пролог

Я лежу всю ночь без сна, в блаженном состоянии головокружительного счастья и покоя, ощущая рядом его сонное дыхание, и этот покой и тишина ночи дают такое же наслаждение, как любовь, которой я переполнена. Мысли, как волны, набегают и отступают в полудреме, но заснуть я не могу, да и не хочу: сегодня моя ночь и я не пропущу ни минуты!

Говорят, что перед смертью вся твоя жизнь проносится перед глазами. Не очень-то милосердно, правда? Вместо последнего утешения — получить последний повод сокрушаться о своих ошибках и тосковать о несбывшемся и упущенном. Но подумать о прожитой жизни в самый счастливый день — сам Бог велел. И тут же вместо желания ликующе крикнуть: «Остановись, мгновенье, ты прекрасно!», у меня возникает мысль — а заслужила ли я такое счастье? И вот уже раскаянье в тысяче мелких и крупных грехов, компромиссов и слабостей не дает насладиться уверенностью, что я ангел во плоти, безвинно страдающий двадцать лет в юдоли земной, а счастье, испытанное в день, когда я получила наконец желанный приз, — это незаслуженный подарок, аванс за будущую праведную жизнь. Впрочем, не мне судить, как я прожила почти сорок лет, и что я, собственно, из себя представляю: святую мученицу или раскаявшуюся грешницу.

1. Ребенок с ранним развитием

Сейчас, вспоминая свое детство и юность, я пытаюсь разобраться, что сделало меня тем, что я есть. Самое обыкновенное детство, такое же, как у всех в шестидесятые годы. Провинциальный город, в котором я выросла, стимулировал желание приобщиться к столичной культурной жизни. Недаром говорят — из провинции как раз и выходит эта самая культура. Наблюдая пресыщенных однокурсников-ленинградцев, с детства избалованных благами цивилизации, я была благодарна судьбе, забросившей меня в наш северный городок. Но были еще два человека, которые повлияли на всю мою дальнейшую жизнь…

Мое детство и юность проходили под знаком сестры. Она, старшая, была для меня недосягаемым идеалом. Я всегда старалась подражать ей во всем, а для этого нужно было знать о ней как можно больше. Я подглядывала за ней, тайком читала ее дневник и всегда крутилась поблизости, наблюдая за ее друзьями и одноклассниками, когда они болтали, шутили, флиртовали, сидя вечерами у нее в комнате. Я впитывала эту атмосферу «взрослой» жизни, ведь они все были на четыре года старше меня и кончали школу, тогда как мне не было пятнадцати лет.

Я помню хорошенькую Наташу с милым личиком и кудрявыми волосами, собранными во взрослую прическу. Не помню даже, училась ли она в одном классе с сестрой, скорее всего, она попала в эту компанию с одним из братьев, Толей. Толя мне ужасно нравился, я тайком поглядывала на него, но казался он мне недоступно взрослым. Его брат Николай был еще на год старше и смотрел уже на них всех с некоторым снисхождением. Лида, маленькая, хрупкая, занималась хореографией и мечтала о карьере балерины, кроме этого ее мало что интересовало. Она была независима, взбалмошна и неудачлива, что потом, во взрослой жизни, проявилось сполна. Наташа же жила в мире с жизнью и самой собой: спокойная, уравновешенная, сначала думала, потом делала. Это мне нравилось, но в то же время вызывало какую-то жалость. Мне казалось, что ей чего-то не хватает в ее размеренной жизни. И, наконец, друг моей сестры, Илья. Больше всего на свете любила я слушать, как он поет под гитару песни Окуджавы. Когда он начинал: «Ах, эта женщина, увижу — и немею…», у меня по коже пробегали мурашки. Они с сестрой переживали пик влюбленности и демонстрировали это открыто. Затаив дыхание, я смотрела, как они сидели в обнимку на диване, целуясь. Боже, как мне хотелось сидеть вот так с кем-нибудь, чувствуя руку на своей талии, до поцелуя я даже в самых смелых своих мечтах не доходила. Однажды я наблюдала за их объятьями и услышала насмешливый голос Наташи:

— Ну что, малышка, небось тоже хочется? Попроси Илью, думаю, он не откажется и тебя научить целоваться. Он ведь тебе нравится?

— Глупости! Я тут болтаюсь в вашей компании, надеясь, что вы, как старшие, еще и умнее тех малолеток, которые окружают меня в классе!

— Ого! — восклицает Николай, пересаживаясь ко мне поближе, — значит, тебе больше нравятся умные разговоры?

— Ну, здесь, как я понимаю, больше интересуются другим, — парирую я.

— Ну и язычок у тебя! Молодая девушка должна быть скромной, послушной и невинной.

— Невинность в вашей компании сохранить трудно! — я вижу, что он шокирован, — Ты реагируешь, как институтка! Даже покраснел. Я имела в виду, что наблюдая за вами, трудно остаться в неведении, а ты что подумал?

Николай быстро переводит разговор на другое.


Уже тогда я научилась скрывать свои чувства, начинающие волновать меня, будоража ум и заставляя колотиться сердце, под безмятежностью на лице, невинным взглядом и насмешливыми и более, чем следует, откровенными замечаниями. Это действовало безотказно. Смущенные, они не приглядывались ко мне и не могли разглядеть смятение от первой встречи с загадками жизни. Коля был более внимателен и, возможно, догадывался, что со мной происходит, они ведь все пережили то, что взрослые называют переходным возрастом. Но я чувствовала себя с ним увереннее, он был слишком взрослым и не был «моим героем». Так начались наши бесконечные разговоры обо всем. Мы обсуждаем книги и фильмы, говорим о науке и поэзии. Больше всего нас увлекают философские споры. Ему нравится слушать, как я изрекаю прописные истины с апломбом первооткрывателя. Иногда мы вовлекаем в разговор всех, иногда окружающие теряют нить наших рассуждений и перестают обращать на нас внимание. Вызывая на спор, я пристаю к Коле с азартом молодой собачки, облаивающей слона.


С этой книгой читают
Дневники няни

Лучший способ для студентки подзаработать — устроиться няней к четырехлетнему отпрыску весьма состоятельной семьи.Всего-то и надо — иметь терпение, забыть о собственных амбициях и… не терять чувства юмора, даже когда приходится работать дни напролет!Дитя, конечно, не сахар…Его родители — просто ночной кошмар наяву…Зато рядом — весьма обаятельный сосед. Уж он-то наверняка не даст юной няне скучать по вечерам!


Память и желание. Книга 2

Роман «Память и желание» – это захватывающее повествование о двух поколениях семьи Сильви Ковальской – женщины яркой, притягательной и одновременно несущей в себе разрушительную силу. Она – источник и причина тщательно скрываемой семейной тайны, разгадку которой читателям предстоит узнать лишь в самом финале.


Вихрь

Оливия Уэдсли – известная английская романистка, культивировавшая жанр любовного романа. Творчество ее, рассчитанное на массового читателя, насыщено мелодраматизмом, отличается глубиной проникновения в женскую психологию.


ПМС: подари мне счастье

Когда-то Лера, Андрей и Вика учились на одном курсе театрального института. Теперь Вика замужем за банкиром, Андрей успешно работает в театре марионеток, а Лера трудится в фирме, которая помогает обиженным мстить.И кто бы мог подумать, насколько крепко их жизни переплетены в один клубок. Распутать его можно… но сложно… и нужно ли?А быть счастливой так важно.


Сердечный трепет

Они совершенно не подходят друг другу. Он преуспевающий адвокат, а у нее свое кафе в Гамбурге. Его переполняют нереализованные желания, а она пытается в них разобраться. Он любит свою мебель, а она – свои проблемы. И при этом оба любят друг друга. Но в одно проклятое утро все рушится в одночасье. С разбитым сердцем садится она в машину, одержимая жаждой мести. Тем более что завтра ей исполнится 32 года.


Новогодняя история
Автор: Маша Царева

...Дедов Морозов я терпеть не могу. Принципиально. Пару лет назад один из них чуть было не заставил меня разочароваться во всей мужской породе. Вот как дело было...Рассказ входит в книгу Марии Царевой "Выйти замуж за миллионера, или Не хочу жить в Перепердищево".


Шоколад

Ветром карнавала в тихий городок на юге Франции заносит таинственную красавицу Вианн Роше, и она соблазняет благочестивых горожан своей красотой, духом свободы и невиданным прежде лакомством — шоколадом.Фильм Лассе Халльстрома «Шоколад» соблазнил зрителей блистательной игрой Жюльетт Бинош и Джонни Дэппа.Теперь вам предстоит узнать изысканный вкус шоколада, приготовленного английской писательницей Джоанн Хэррис.Роман «Шоколад». Удовольствие страсти.


Я дрался с Панцерваффе. «Двойной оклад — тройная смерть!»

"Ствол длинный, жизнь короткая", "Двойной оклад - тройная смерть!", "Прощай, Родина!"... Какими только эпитетами не награждались бойцы и командиры, которые воевали в артиллерии, стоявшей на прямой наводке сразу позади, а то и впереди порядков пехоты. На долю артиллеристов орудий калибра 45, 57 и 76 миллиметров легла самая ответственная и смертельно опасная задача - выбивать немецкие танки. Каждый бой, каждый подбитый танк давался кровью. Каждая смена позиции - потом. Победа в противостоянии бронированного и хорошо вооруженного танка с людьми, спрятавшимися за щитом орудия, требует от последних колоссальной выдержки, отваги и мастерства.


Первое российское плавание вокруг света

Русские долго запрягают, но быстро едут. Эта старая поговорка как нельзя лучше характеризует вклад России в историю географических открытий.Имеющая огромную морскую границу, Российская империя считалась сухопутной державой. В начале XIX века пробил наконец и ее час. Однако неспешное, осторожное каботажное освоение соседних вод и берегов – это ли задача для россиян? На три столетия задержавшись на старте, никакого другого плавания, кроме кругосветного, Россия себе не мыслила. К этому побуждали ее торговые и военные интересы, вопросы престижа, потребности бурно развивавшейся географической науки.Два блестящих морских офицера, два патриота, движимые равно честолюбием и желанием послужить Отечеству, возглавили это предприятие.


Три кругосветных путешествия

Знаменитый русский путешественник и флотоводец Михаил Петрович Лазарев (1788—1851) за свою жизнь совершил три кругосветных плавания. В ходе этих плаваний были открыты и нанесены на карту шестой материк Земли – Антарктида, сотни островов, заливов и других объектов.Это было замечательное время. На планете оставалось много белых пятен, и серьезное путешествие было уж никак не созерцанием, а подвигом и открытием. А тут такая возможность: белое пятно, которое предстояло нанести на карту, – целый материк, значит – возможность поставить свое имя в истории рядом с великими именами Колумба, Магеллана, Кука.Но у молодого капитана Михаила Лазарева, как и у других участников первой российской антарктической экспедиции, голова кругом от подобных перспектив не шла.


Другие книги автора
Жизель до и после смерти

Жизнь в балете — смысл существования Лидии Левиной. Ее жизнь — это история балета и история России. Русские сезоны в Париже, Фокин, Сергей Дягилев, Анна Павлова и Вацлав Нижинский… Первая мировая война, революция, эмиграция. Но эта история — о героях, проживших жизнь в любви, верной и единственной, которую не могли убить ни война, ни разлука, ни смерть. Это история вечной любви.«Когда я писала «Жизель», старалась как можно точнее воспроизвести, особенно в письмах, интонации и лексикон того времени, которое называют теперь «Серебряным веком» русской культуры, да и русской истории тоже.