Владимир Сорокин
Соревнование
Лохов выключил пилу, поставил ее на свежий пень:
- Они третью делянку валят. Там еще с ними этот... Васька со Знаменской...
- Михалычев? - спросил Будзюк, откинув сапогом толстую сосновую ветку.
- Он самый. А завел их ясно кто - Соломкин. Вчера в конторе мне ребята рассказывали. У них комсомольское собрание было, ну и Соломкин выступал. Мы, говорит, всегда за будзюковской шли, а теперь кровь из носу - будем первыми. Ну и началось. Я щас шел, они там, как стахановцы, - валят, не разгибаясь.
Будзюк вздохнул, потер о рукав испачканную в смоле ладонь:
- Да... Соломкин, он боевой парень, я знаю... этот заведет...
- Да и остальные тоже, знаешь, они ведь как на подбор там - после армии только. Силушку девать некуда...
Будзюк молча кивнул головой.
Над просекой парили два ястреба. Лохов снял фуражку, вытер вспотевший лоб:
- Я еще раньше сказать хотел, да, знаешь, как-то...
- Что?
- Ну, не знаю...
Будзюк рассмеялся:
- Чего, испугался, что ли?
- Да нет, Сень. Просто при ребятах не хотелось. Пусть сами в конторе узнают.
Будзюк стряхнул с брюк опилки:
- А не все ли равно - когда. Да и чего такого? Ну вызвали на соревнование, ну и что?
Лохов почесал щеку:
- Сень, а может, пусть они с васнецовской соревнуются, а?
Будзюк насмешливо посмотрел на него:
- Чего - сдрейфил?
- Да нет... просто годы уже не те... напахался, да и ты тоже...
Будзюк покачал головой:
- Да-а-а... как ты быстро на попятную. А я вот, Иван Лексеич, дорогой мой сродственник, тоже попахал за свою жизнь не меньше твоего. Но уступать первое место и вымпел каким-то там Соломкиным не желаю! А ребята щас вернутся, я им скажу, что соревноваться будем. Будем!
Лохов, прищурясь, смотрел на попискивающих ястребов. Будзюк поставил ногу в кирзовом сапоге на поваленную сосну:
- Да неужели у тебя простой человечьей гордости нет, Вань? Они ж молокососы, салаги зеленые! Ты что, думаешь, у наших сил не хватит? Да мой Жорка троих ихних стоит! А Петро? А Саня? За пояс мы их заткнем, факт! Они и леса-то не видали сроду, а туда же - перегоним! Штаны лопнут.
Лохов улыбнулся:
- Ну это как сказать, Сень. Они вон какие - угарные ребята.
- Бог с ними. Пусть пашут. Мы сноровкой возьмем, а не нахрапом.
- Да я-то не против, пожалуйста... только чего нам этот вымпел... премию и так получаем, прогрессивку тоже...
Будзюк махнул рукой:
- Скушный ты человек, Ваня. А еще потомственный лесоруб...
Он поднял свою пилу, тронул клапан подсоса, дернул шнур. Пила затарахтела, выпуская бело-голубой дым. Будзюк подхватил ее и понес к соснам.
Лохов нехотя встал:
- Сень, а может ребят подождем?
Будзюк шел, не оборачиваясь.
Лохов принялся заводить свою пилу. Один из ястребов сложил крылья и упал вниз. Будзюк подошел к сосне, быстро вырезал желобок, зашел с другого бока и всадил ленту в бугристый ствол. Пила заурчала, желтоватые опилки посыпались на сапоги. Полотно медленно входило в дерево. Будзюк слегка нажимал.
Лохов подошел с тарахтящей своей и принялся за соседнюю сосну.
Будзюковская сосна дрогнула, заскрипела. Он отошел, перехватил пилу поудобнее. Сосна качнулась и стала валиться. Длинный ствол ее изогнулся и с треском обрушился на землю.
- На середку вали! - крикнул Будзюк согнувшемуся Лохову, и Лохов кивнул.
Будзюк шагнул к другой сосне, примериваясь, оглянулся, зашел с нужного бока и стал вырезать желобок.
Лохов отошел от своей. Сосна повалилась на только что упавшую.
- Щас шалашом свалим, а левые не трогай! Там в овраг валить надо! прокричал ему Будзюк.
Пила в руках у Лохова зачихала и остановилась.
- Чего там? - прокричал Будзюк, входя в ствол с нового бока.
- Да "Дружба" старая... Андрея... выкидывать ее надо!
Будзюк отвернулся, сильнее налег на ручки.
Лохов покачал подсос, намотал шнур, дернул. Пила затарахтела и смолкла.
- Аааа... чтоб тебя...
Он стал снова наматывать шнур.
Будзюк повалил сосну, выбрал другую.
Лохов завел пилу, сплюнул и, переступив через ствол, посмотрел на стоящие неподалеку сосны:
- Хоть бы одна кривая... как на подбор...
Будзюк вырезал кустарник возле сосны.
- Давай помогу, Сень! - крикнул Лохов и зашагал к нему.
- Ты лучше иди вон те вали... или с этих сучья режь... во, позаросло... не продерешься!
- Лозовина, знамо дело!.. - крикнул Лохов, становясь рядом. Он сильнее прижал к ручке рычажок акселератора, быстро перекинул пилу влево и всадил полотно в шею склонившегося Будзюка. Темная кровь полетела из-под зубчатой ленты, голова вместе с потертой кепкой отделилась от шеи, упала в кусты. Ноги Будзюка подогнулись, пила врезалась в землю. Он повалился на пилу, суча ногами.
Лохов оглянулся, вытащил из-под безглавого тела пилу, подхватил свою и побежал, волоча их по земле, увертываясь от продолговатых полотен. Руки его прижимали рычажки акселераторов к рукояткам, пилы ревели, голубоватые шлейфы выхлопа тянулись за ними.
- Теперя и посоревнуемся... посоревнуемся... - бормотал Лохов, огибая пни.
Он пробежал через просеку, пересек овраг и оказался на обрыве. Внизу неторопливо текла Соша, трое ребятишек сидели на мостках и удили рыбку.
Заметив Лохова с ревущими пилами в руках, они приподнялись:
