Солнцу
восшедшему слишком поздно
посвящается.
Всё было прекрасно. Светло и чисто. Как бывает только в яркий весенний день. Солнце пронизывало воздух. Воздух жил на зелёных листьях. Зелёные листья жили в душах. Было тепло.
Мы с Ралсом чинили какую-то ерундовину от машины, не имевшую никакого отношения к весне. Спокойно чинили, без помех, без приказов, без отбоев и подъёмов. Хорошо чинили.
Когда надоедало чинить, мы пили чай или просто перекуривали в тени зелёной. Как спокойно всё было. Бабочки помню кругом, воробьи в лужах пыли чирикают. Гараж родным домом даже показался.
Вот сидим мы, значит, у ворот гаража и преспокойно ерундовину ту чиним. Слов нет, как хорошо чиним. Смотрим, Мопс к нам через двор идёт. Тоже правильно идёт, как всегда идёт, улыбается зачем-то. Мопс всегда улыбается зачем-то, а не просто так. Такой он какой-то. Я и говорю Ралсу:
- Мопс идёт. Улыбается он зачем-то.
Ралс с двойным усердием принялся ерундовину чинить. Мопс всё-таки.
А Мопс подошёл и Ралса не увидел: он ко мне пришёл. Он мне сказал всё.
Он сказал:
- Ну вот, Дарк, и для тебя дело нашлось. Дарк, собирайся, пойдёшь со старыми. Нужно достать немного олеонафта.
Меня от радости чуть не подбросило. Мне было всё равно, за чем идти, мне в первый раз выпало вообще идти. «Нужно достать немного олеонафта. Крутитесь пацаны». А зачем там идти мне наплевать было, за олеонафтом так за олеонафтом. Я и знать-то толком о нём почти не знал, наркотик, что ли какой-то вроде как тащатся от него, слышал. Мне тогда не до этого было. «Собирайся, Дарк, со старыми пойдёшь». Успел только «Есть!» вякнуть и погнал до старых, в дорогу собираться. Мопс только улыбался вслед зачем-то.
***
Из старых шли трое: Ждан, Трак и Каркан. Они, кажется, и до этого ходили уже за олеонафтом. Старые кручёные. Только Трака аж передёрнуло, когда я сказал им, что Мопс послал меня с ними. Но он ничего тогда не сказал. А Ждан с Карканом как-то отвернулись что ли, что я лиц их не увидел. А Трак, я видел это, он перевернул себя, сказал весело так, спокойно как бы и весело:
- Пойдёшь, так пойдёшь. Сильно только не спеши. Собраться ведь надо. Сам знаешь дела какие у тебя. Полностью продзапас подобьёшь, из шмотки экипировку надо подобрать. Ты пока чайку согрей, завари покрепче, а мы подумаем, как лучше это дело организовать.
Ну, я всё как правильно, согрел, заварил и принёс чай старым. За чаем мне Трак и сказал:
- Дарк, значит задача твоя в том, чтобы весь сбор прошёл как нужно. Ну не забыть с собой чего главное. В город сгоняешь, там всё раздобудешь, мы тебя ждать будем. Встретимся на дороге в Красную степь. Если прийдёшь, нас не будет - значит не подошли ещё. Тогда ты нас жди…
Он усмехнулся как-то непонятно после этих слов, но мне не до того было. Я как на крыльях летал, рад был. Иду, наконец. Сейчас в город схожу и уже в пути.
И я в город пошёл. Я там всё быстро доставал, я торопился чтобы скорее в дорогу. Продовольственные быстро обежал и быстро вещи подходящие нашёл. И не задержался нигде и не отвлёкся ни на что. Мне быстро было надо. Я и делал быстро.
***
«Наверное, слишком быстро», - подумал я, когда оказался на дороге в Красную степь. Потому что не было ещё никого там. Я ждать стал, как договорено было.
Я долго ждал, я очень долго ждал, я думал «ну где же они там всё ЕЩЁ?»
Я ходил по дороге туда-сюда и думал «где же они ЕЩЁ?».
Я постепенно превращаться стал в эту мысль «где они ЕЩЁ?».
Пока не врезалось глубоко, до крови, что так долго не может никак быть ЕЩЁ, что надо мной повисло стотысячетонной тяжестью безумное «УЖЕ!».
Помню не верил я сам себе тоже очень долго. Не мог верить. «Как же так? Договорились… ведь… Куда же они без меня?…» Пока отчаяние не накатилось уже окончательно, и пока не понял я, что ждать теперь уже прийдётся дольше несравненно, потому что назад дороги просто не существовало, а из Красной степи должны были вернуться старые с этим олеонафтом.
Они ушли в Красную степь с одним только оружием, почти без продуктов, без экипировки и без меня…
***
Я сел на тёплый камень у дороги и посмотрел в глаза заходящему солнцу над Красной степью. Солнце то ли нехорошо смеялось надо мной, то ли от души жалело меня. Я тогда ещё не всегда понимал солнце.
И я сравнился в ожидании с вечным камнем у дороги, ведущей в Красную степь. Я забыл о времени и солнце застыло в своём кровавом закате в полнеба над Красной степью.
Я умел многое. Я слушал траву, я смотрел в горизонт, я чутьём щупал ветер. Но трава была тиха, горизонт был чист и ветер жил низачем.
Они ушли без меня, почти без ничего и взяли только оружие. И мне почему-то стало очень нужно дождаться их, дождаться старых, ушедших без меня. Что-то большое и тёплое покинуло меня на этой дороге в Красную степь. Откуда-то взялась и тяжело заполнила душу какая-то очень тихая, сводящая с ума тоска.
Я спал с открытыми глазами, видящими только красный закат над Красной степью. Я мучительно долго думал всё одну и ту же мысль «где… же… они… УЖЕ…».
Никого не было на дороге ведущей в Красную степь. Никогда никого не было на дороге, ведущей в Красную степь. На дороге, ведущей в Красную степь был один я.
