Ясным ранним утром молодой фараон Эхнатон вышел через анфиладу дворца на широкую залитую солнцем площадку с мраморными колоннами. Вдыхая сухой и прозрачный воздух, он с благоговением простер свои ладони к небу, искрящему солнечное тепло.
– Твои сияющие глаза прекрасны, всесильный Атон! Что может быть лучше добрых, наполненных жизнью лучей!
Атоном он называл золотой диск солнца, который олицетворял в его сердце любовь к жене, своим детям, окружающим и незримым подданным и всему созданному природой земному пространству.
Молодой фараон сам назвал себя Эхнатоном или «Живым духом Атона», хотя имя по династии ему было предначертано – Аменхотеп IV.
После смерти отца случайно выживший в младенчестве по стечению необъяснимых жизненных обстоятельств, Аменхотеп IV получил в наследство невиданную доселе власть над Египтом. Но она вовсе глубоко не занимала его, и только духовное общение с любимым Атоном вызывало в нем неописуемую радость жизни и прилив творческой мысли.
– Каждое око глядит на тебя, мой гордый Атон! И познал Тебя в целом свете один Эхнатон, – продолжал свое приветствие молодой правитель.
Тихие смиренные шаги сзади предупреждали о появлении жреца, который каждое утро объяснял фараону влияние сил неба и земли. Как и все придворные, он знал, что молодой фараон – человек нетрадиционных взглядов и даже не совсем чистых царских кровей.
В облике Эхнатона было, действительно, что-то неземное и загадочное. Его высокая, стройная фигура с громадной вытянутой кверху головой, необычной формы челюстью, выступающим вперед подбородком, выразительными толстыми губами и крупным чревом на фоне неба и яркого утреннего солнца вызывала у придворного подобострастное подчинение и трепетное уважение.
Жрец молчал, ожидая внимания правителя, и лишь когда взор фараона упал на него, негромко произнес:
– Луч пирамид не находит отклика, молчит и Великий Сфинкс… а силы земного огня тревожат дух умерших и живых.
После краткого раздумья Эхнатон произнес:
– Пожалуй, нам не стоит ждать помощи оттуда.
Правитель показал на звездное небо над пирамидами.
– Мы уж давно без внимания… Только дыхание Атона с нами… Он понимает и не оставит нас.
Жрец с чувством выполненного долга поспешил удалиться из поля зрения повелителя. Фараон же, не глядя на удаляющегося жреца, прошелся до балюстрады и двинулся в сторону дворца. А прекрасная Нефертити уже шла ему навстречу:
– Я рада встречать утренний свет вместе с Вами, мой любимый Эхнатон!
Фараон радостно посмотрел на нее.
– Ты же знаешь, дорогая, что свет и тепло восходящего солнца несут божественную искру в каждое человеческое сердце… Через нее мы познаем гармонию небес и ощущаем себя частью вселенной…
– Сегодня мне приснилась богиня Маат. С пером в руках она говорила мне о твоем бессмертии.
– Могущественная и справедливая Маат – сама истина проявления воли живого сердца. В нем свет духа и божественная истина бессмертия – любовь. Словно устремленные к нам доброжелательные руки она рождается от золотых лучей всемогущего Атона.
– Как ты прекрасно сказал, Эхнатон.
– Я задумал построить наполненную солнцем новую столицу Ахет-Атон, и в ней – дворец из белого, похожего на облако камня.
– Ты прав… Стены дворца надо покрыть орнаментными росписями, колонны с капителями в форме папируса и лотоса… Раскрасить и инкрустировать их цветным фаянсом, – мечтательно произнесла Нефертити, – А вокруг посадить цветущие сады… И тогда я возьму себе новое имя: Нефернефруатон.
Эхнатон с умилением посмотрел на свою обожаемую жену.
Было во всем этом духовное единство с ее мыслями, физическая радость очарования и понимания своей любимой половины.
– Великий Эхнатон, нельзя забывать, что на тебя устремлены тысячи глаз, и при всей твоей власти… они не всегда доброжелательны, – продолжала мудрая царица.
– Я знаю, дорогая… Но громадная власть губит сердце… А я хочу провозгласить независимую власть Единого Бога – Атона!
– Но невидимых врагов может уничтожить только сила власти.
– Только мне, фараону, предначертано видеть Священный кристалл и понять книги Тота… Я хочу быть проводником божественного миропорядка… Те, кто этого не понимает, никогда не постигнут истинную власть и могут принести лишь хаос… Без Атона – власть слишком груба, – Он перевел взгляд на жену, – Они, эти многие, как тень сфинкса, похожи на алчное чудовище и пожирателя мертвых – Аммита.
– Ты – фараон и можешь преодолеть все преграды, – восторженно произнесла царица.
– …Я призван научить людей чувствовать в себе частицу Бога.
– Как это правильно и верно, дорогой!
Фараон посмотрел на небо и произнес:
– Только Атон знает, что я – Сын Божий и человеческий.
![Тоскливый Запад [=Сиротливый Запад]](/storage/book-covers/34/3426227688eccb529c64bb2eb8e4b131391accf7.jpg)
