Говорят, перед смертью слух отказывает последним, поэтому Чарли сделал вывод: он еще не умер. Пока.
Свет становился все ярче. Чарли мог видеть его так же ясно, как и фигуры вдалеке — человеческие фигуры, темные силуэты на фоне светового пятна. Он попытался подойти к ним.
— Держите его, черт побери! — послышался грубый голос откуда-то издалека.
— Пытаюсь, пытаюсь! — в сознание Чарли проник второй голос.
— Давай же! Он теряет слишком много крови. Кажется, в него попало три пули, не меньше. Быстрей!
— Я быстрее не могу!
— Постарайся! Если мы его не удержим сейчас, все пропало.
Свет становился то ярче, то снова тускнел. Внезапно голоса послышались отчетливее. Чарли услышал звяканье металла.
— Вот так. Передай мне это!
— Да тут везде кровь, он просто истекает!
— Нажимай здесь, черт побери!
Свет снова стал ярче, а лица яснее. Чарли смог различить черты одного из мужчин. Отец.
Неужели это он? Этот молодой улыбающийся мужчина — его отец? Боже, ведь уже прошли годы и годы!
Мне было три годика, когда папа умер. Но вот он тут, стоит рядом с мамой, и оба улыбаются, обнимают друг друга, а рядом с ними — Люси.
Мать Чарли умерла, когда ему исполнилось десять, а сестра скончалась еще через пять лет.
Люс, черт, почему ты покончила с собой?
Чарли шагнул к свету и попытался заговорить с родными.
— Мы теряем его!
— Я знаю, знаю! Давай же еще раз!
Теперь Чарли едва различал голоса внизу. Они не имели никакого значения. Он пытался дойти до Люси.
Ему надо было так много сказать ей. Рассказать о том, что случилось с тех пор, как она ушла. О Джоанне, учительнице, которая приняла его в свою семью, не позволила ему умереть, вырастила его настоящим мужчиной…
По не успел Чарли и слова сказать, как увидел других людей: Чейза и Джоанну, увидел их детей: Эммерсона, Алекса и Энни.
Боже! Стоп! Они же не умерли! Не может такого быть!
Тогда…
Чарли огляделся кругом. Он тщательнее всмотрелся в лица, увидел своего лучшего школьного друга Герберта, Дешейна и Лопеса, — парней, с которыми дружил в институте, которые до сих пор живы и так же здоровы, как и раньше. Он увидел Гэби, с которой разговаривал на той неделе, и своих школьных друзей: Майлза и Сюзан Кавано, а также их сыновей: Патрика и Джеймса.
Чарли отвернулся от них и пошел дальше. Он искал еще одно лицо. Женское.
Где она? Кейт!
Чарли снова позвал ее. Ответа не было.
Кейт!
Все — и его отец, и мать, и сестра, и друзья, — все тихо стояли и молча смотрели на него.
Теперь Чарли подошел совсем близко к ним. Яркий свет слепил ему глаза. Вместо того чтобы поприветствовать свою семью, радостно обнять каждого, он прошел мимо, озираясь по сторонам.
Кейт!
По ему по-прежнему отвечала тишина.
Кейт тут не было.
Так значит, я умер и ее не будет рядом со мной в вечности?
Конечно, не будет! Откуда бы ей взяться после моей смерти, если она не была со мной при жизни?
Эйбук, Западная Азия
Больницы тут больше не было, одни развалины.
Таксист, который привез Чарли, покачал головой.
— А я вас предупреждал.
Чарли вспомнил: водитель и правда отказался везти его по указанному адресу, однако Чарли настоял на своем. Он ехал сюда через весь мир не для того, чтобы убираться восвояси, когда он так близок к цели.
Стояла изнуряющая жара. Учитывая недавнюю операцию, Чарли чувствовал себя не очень. Двадцать часов назад он покинул Лос-Анджелес, потерял время в Амстердаме, а потом в Стамбуле и только после этого наконец прибыл в Эйбук.
Такое длительное и изнуряющее путешествие, по словам врачей, непременно погубит Чарли, но он их не слушал.
— Вы убьете себя, — говорил один из докторов, — вы потеряли почти полтора литра крови! Вы едва ходите! По-моему, поездка на другой край мира — не самое умное решение.
Нет, думал Чарли, именно эта поездка и может меня спасти. Он собирался любой ценой найти Кейт.
Одна только мысль о ней была для Чарли живительной влагой, необходимой для жизни.
— Где находятся другие больницы?
Водитель махнул одной рукой в одну сторону, а другой — в другую.
Чарли выбрал одно из направлений. Он быстро порылся в словаре и нашел самое подходящее слово для обозначения понятия «ближе», потом вынул деньги и передал их водителю. Тот кивнул и завел машину.
За два года городок сильно изменился. Война утихла. Когда Чарли был здесь в последний раз, бои шли полным ходом.
Город до сих пор выглядел бедным, его жители, наверняка, с трудом сводят концы с концами.
Два года назад Чарли приехал сюда в качестве фотокорреспондента. Он любил свою работу и делал ее хорошо. Он снимал разрушенные войной города, лица убитых горем людей…
Работы Чарли участвовали в самых известных выставках мира, от Парижа до Лос-Анджелеса. Многие коллекционеры и частные галереи боролись за право владеть его фотографиями. Книга с его работами под названием «Жестокость» стала бестселлером прошлой весной, как раз когда он лежал в больнице.
Именно здесь меня чуть не убили… Сейчас Чарли вспомнил один из разговоров с Габриэлой, его агентом:
— Твоя книга — о самом главном, она трогает души людей, учит их быть милосерднее. В Эйбуке ты нашел нечто очень важное.
— Да, три пули, которые чуть не отправили меня на тот свет.
