Братец и Сталкер тихо о чем-то спорили, устроившись, как на жердочке, на узком подоконнике. Робин возилась на кухне, и тяжелые басы ее любимого старенького мидишника, проходя сквозь стену гулким буханьем, мешали сосредоточиться. Шеф зверствовал где-то в своей норе, рубил один проект за другим, грозил разогнать всех к чертям. Работай в таких условиях… День уверенно шел наперекосяк.
— Мужики, кофе! — Робин возвысила голос. — Гремлин, где ты там!
Грем с тяжелым вздохом оторвался от блокнота. Помочь даме — обязанность хозяина.
Робин наклепала целую гору бутербродов, они громоздились на подносе башнями и уступами, напоминая зарубленный шефом проект «Руины». Свист чайника добавлял сходства — именно так посвистывали в развалинах ядовитые дракошки. («Плоско! Штамп на штампе!! Любой сопляк переиграл таких миров сотни!!!»)
— Куда столько? На неделю хватит.
— Психологи утверждают, что пережевывание пищи снимает стресс. Как у тебя со стрессом, Грем?
— Как у всех.
Четыре чашки, одна ложка, чайник, банка кофе, горка пакетиков с сахаром, поднос бутербродов. Четыре хмурые рожи. У Братца не идет песня, Робин разругалась вдрызг с очередным мужем, Сталкер подцепил вирус, перемешавший в винегрет уникальную базу. А Гремлин, похоже, вконец отупел. Ни одной интересной идеи! Шеф прав, они выдают штамп на штампе. Руины, пещерные города, военные базы, туннели старого метро… заезженный со времен «Дума» набор. Самому неинтересно. Нулевику ясно, в таких местах и прячутся монстры. Не на ровном же месте… а шеф мечтает, что именно в его занюханной шарашке, живущей малотиражными квестами, случится очередной прорыв. Смешно. Ну какие сейчас прорывы, все идеи давно вычерпаны до придонной грязи.
Братец отобрал у Робин мидишник, вынул из кармана диск.
— Уж извини, тебе под хард легчает, а мне под старину. Давай чередовать.
— В старину говорили: «Только придурки не делают копии», — пробормотал Сталкер. И откусил половину бутерброда. Да, это стресс…
— Подай в суд, — рассеянно посоветовала Робин. — Чья у тебя там антивирусная?
— Слушай, хоть ты в дурочку не играй, — вторая половина отправилась вслед за первой, Сталкер уставился на поднос. — С чем это, не понял? Слушай, бутерброды у тебя получаются лучше советов. Или шуток, если это ты шутила.
— Я недавно такое чудо надыбал, — Братец щелкал настройкой, жмурясь от предвкушения.
Четыре одиноких человека, усвоивших себе привычку собираться вместе, когда кому-то плохо… а часто ли им всем бывает хорошо? Вместе по-настоящему, в реале. Пить кофе, давать друг другу глупые советы, слушать хард с Робин и старину с Братцем. Может, это и есть то, что называлось раньше «дружбой»? Это, а не приключенческая мутотень, которая потому и кочует извечно по киношкам и играм, что в жизни ни с кем не происходит?
— Сталкер?
— Ммм?
— Вот по-твоему, что такое «дружба»?
— Думаешь, если я лингвист, могу ходячим словарем подрабатывать? Твой вопрос к сценаристу. А то и к психиатру. Давно на прием заглядывал?
— Чушь, — включилась Робин. — Много знают твои сценаристы. Играл хоть раз групповушку?
— Ужас! Зависеть от стада обалдуев!
— И каждый из них, обрати внимание, то же думает о тебе!
Робин любит спорить. А с ней любит спорить только Сталкер. Вот и сейчас… кажется, они оба ловят кайф, увлеченно излагая друг другу, что каждый из них думал бы о другом, окажись они вместе в групповой игре.
А у Братца уже играет музыка. Старина… умеет же человек откапывать!
«О сизокрылый птах», — голос певицы мучительно реален, и оттого, что слов не понять, лишь ярче тоска. Слов не понять, только это: «О сизокрылый птах!»
Язык не западноевропейский, разумеется, но и не русский. Что-то славянское… польский? а они повторяются и повторяются… сизокрылый птах…
— Грем, вот скажи, — Робин отставила кофе, откинулась на спинку кресла, — почему так?
— Как?
— Да так! Что ни возьми групповую игру, обязательно найдется идиот и на первом же уровне всех в дерьмо посадит? И управы на него не найдешь. И в конце концов понимаешь, что играть надо в одиночку. Так нафига вообще вводить в игрушку групповую опцию?
— Ты права в одном: случайно собравшиеся вместе игроки только мешают друг другу. Но игры с групповой опцией хороши как тренинг для реальных команд. И делают их, кстати, специальные команды, не нашей шарашке чета. Я просился в такую. Отшили. Образование, видите ли, не то. У них там психолог на психологе. Бабки сшибают… а наше дело — идеи генерировать. В ожидании прорыва…
— Какого прорыва? — Сталкер поморщился. — Гремлин, о чем ты говоришь? Человечество давно не способно на прорывы.
— Ты это шефу нашему скажи…
— Шишка на ровном месте твой шеф, — Робин со вкусом отхлебнула остывший кофе. — Сам он хоть одну идею вам подкинул?
— Какие идеи… на ровном месте… такое ровное открытое пространство…
Гремлин лишь тогда осознал, что говорит вслух, когда фыркнули в унисон Робин и Сталкер.
— Ты заработался, — озвучил их фырканье Братец. — Какие игры с ровным местом? Идешь себе и идешь.
— И в ус не дуешь, — отрешенно закончил Гремлин.
«О сизокрылый птах!», — вывел живой голос давно умершей певицы.
* * *
Старенький «жигуленок», чихнув, останавливается у перегородившего шоссе шлагбаума. Дальше — пешком. С собой — карту, рюкзак с термосом и бутербродами, автомобильную аптечку, купленный из-под полы пистолет. А чего еще надо бывалому игроку?
