«Учлет Гареев, к самолету!» – Сквозь сон слышу голос инструктора.
Сбросив одеяло, вскакиваю, быстро одеваюсь… В палатке все еще спят. На улице ночь. Это мне приснилось, будто инструктор Иван Митрофанович Петров вызывает меня к самолету.
В который раз за эту ночь! Когда же, наконец, она кончится и сбудется мечта моей жизни?
Тихо, чтобы не разбудить товарищей, выхожу на улицу. Прохаживаюсь вдоль рядов таких же, как и наша, белых палаток, прислушиваюсь к тишине, с надеждой поглядываю на восток.
Часов у меня нет, но по небу, по тому, как начинают бледнеть звезды, догадываюсь; скоро утро. Мысленно тороплю его: «Скорее, солнце, скорее! Знало бы ты, как я жду тебя!..»
Но солнце не торопится. Ему неведомо, что через несколько часов Петров вызовет меня к самолету и я, как птица, взмою над землей.
Ночь уходит медленно-медленно. Над рекой Белой, что течет неподалеку от нашего лагеря, клубится сизый туман. Прямо над ней темной каменной глыбой нависает гора, на которой кое-где мерцают огоньки Уфы. Когда они погаснут, взойдет солнце. Но оно словно испытывает мое терпение. Небо над горой только чуть посветлело.
Побродив по спящему, безмолвному лагерю, направляюсь на аэродром. Он тут совсем рядом, в пяти минутах ходьбы. Обыкновенное, поросшее густой травой, слегка примятое самолетами поле. Темное пятно ангара… Сутулая фигура старика-сторожа, опершегося на длинный ствол старинной трехлинейки.
– Стой, кто идет?
Старик не спит! Знает: обстановка в мире тревожная, говорят о войне, а за его спиной как-никак самолеты. «Важный объект!»
Узнав меня, он опускает винтовку, достает кисет и закуривает.
– Не спится, товарищ курсант? Или задание какое имеешь?
– Нет, просто так, дедушка… Не спится что-то…
– Летишь, чай, утром?
Я удивился: как он догадался?
Скрывая волнение, говорю:
– Да, лечу. Только когда оно будет, это утро? Старик улыбается.