![](
ZSBJbWFnZVJlYWR5ccllPAAAAwtpVFh0WE1MOmNvbS5hZG9iZS54bXAAAAAAADw/eHBhY2tl
dCBiZWdpbj0i77u/IiBpZD0iVzVNME1wQ2VoaUh6cmVTek5UY3prYzlkIj8+IDx4OnhtcG1l
dGEgeG1sbnM6eD0iYWRvYmU6bnM6bWV0YS8iIHg6eG1wdGs9IkFkb2JlIFhNUCBDb3JlIDUu
MC1jMDYxIDY0LjE0MDk0OSwgMjAxMC8xMi8wNy0xMDo1NzowMSAgICAgICAgIj4gPHJkZjpS
REYgeG1sbnM6cmRmPSJodHRwOi8vd3d3LnczLm9yZy8xOTk5LzAyLzIyLXJkZi1zeW50YXgt
bnMjIj4gPHJkZjpEZXNjcmlwdGlvbiByZGY6YWJvdXQ9IiIgeG1sbnM6eG1wPSJodHRwOi8v
bnMuYWRvYmUuY29tL3hhcC8xLjAvIiB4bWxuczp4bXBNTT0iaHR0cDovL25zLmFkb2JlLmNv
bS94YXAvMS4wL21tLyIgeG1sbnM6c3RSZWY9Imh0dHA6Ly9ucy5hZG9iZS5jb20veGFwLzEu
MC9zVHlwZS9SZXNvdXJjZVJlZiMiIHhtcDpDcmVhdG9yVG9vbD0iQ2Fub24gIiB4bXBNTTpJ
bnN0YW5jZUlEPSJ4bXAuaWlkOjZBRjU1RkQxQkQ5RjExRTJCMjhBRDk3QTgwMEMzQkUwIiB4
bXBNTTpEb2N1bWVudElEPSJ4bXAuZGlkOjZBRjU1RkQyQkQ5RjExRTJCMjhBRDk3QTgwMEMz
QkUwIj4gPHhtcE1NOkRlcml2ZWRGcm9tIHN0UmVmOmluc3RhbmNlSUQ9InhtcC5paWQ6NkFG
NTVGQ0ZCRDlGMTFFMkIyOEFEOTdBODAwQzNCRTAiIHN0UmVmOmRvY3VtZW50SUQ9InhtcC5k
aWQ6NkFGNTVGRDBCRDlGMTFFMkIyOEFEOTdBODAwQzNCRTAiLz4gPC9yZGY6RGVzY3JpcHRp
b24+IDwvcmRmOlJERj4gPC94OnhtcG1ldGE+IDw/eHBhY2tldCBlbmQ9InIiPz5xjnL8AAAB
fVBMVEUAAAAODg4NDQ0oKCgUFBQBAQEICAgpKSk2NjYDAwMGBgYCAgIEBARpaWljY2M/Pz8F
BQUdHR0XFxciIiIaGhoRERGEhIRsbGwHBwdLS0tMTEw4ODhwcHBxcXEnJydZWVl7e3s1NTUV
FRUPDw96enotLS0gICALCwsKCgoyMjJnZ2d3d3dBQUElJSVISEgrKysTExOGhoZGRkZXV1d5
eXksLCxcXFxJSUkQEBAxMTEeHh4MDAwSEhIJCQkYGBhqampOTk5HR0d0dHRaWlplZWWCgoIj
IyOFhYV9fX1hYWEWFhZtbW1TU1NQUFA6OjokJCQmJiY3NzccHBxCQkJ1dXUuLi4vLy9FRUVz
c3NkZGRPT09ycnJWVlYZGRleXl5bW1s7Ozs5OTkzMzN/f39ubm4wMDBmZmYfHx92dnY0NDR+
fn6Dg4NgYGBYWFghISFdXV0bGxtvb298fHyBgYE+Pj5UVFRoaGg8PDxDQ0MqKip4eHg9PT1S
UlJVVVUAAADRL9YTAAAAf3RSTlP/////////////////////////////////////////////
////////////////////////////////////////////////////////////////////////
//////////////////////////////////////////////////8A/+E8CQAABGtJREFUeNrs
medX2zAQwC8JIYGEEBJGCGSww4ayoezVMkspFOigFCh07936b68Ty7Jky0FWIt7ra+9LLPmk
n2Wf7k4XUK5B4B+F1E1mdmolQxogK3ekQh6CJmUN8iBHgCUiC7IHpFTKgByDSW7KWMmM10Qp
kfG6Xk6ZKC1SrMutTX5nQSWeBxxQHO2TFhWxozfuAjRI2fFzcaKhUlrl+y51YdfgIAH65EN6
OZdSEOQjwIn8ePKObymFQXoAbkiHJABc8sMvgFcyZG7epbqAWnmQyhrdT96XBilVZ/d82x0A
ro8iBJn1QjCUu+oCHiMWgaQBqvTrU1mQcugwGktQJwPym374si4ZkBZoI5v9j2VAAjBMNkei
VpXWifG9ikIgg1BOtVPNFpUmbQc1iUNWYY1qv7LkRsv6PvUUsBL60X1PzRrVOGu6LQpZNkNC
Zo2YlpaPx3QzFPjwMEA1Rw7NCn2AvM1zmBW2LjoNZqSra7qzQbmsAGSq5spN8Bm5nUq3KGQL
aDvIm9leDWnMRaTasbmHpOs4hWdEq6u0QIiSwsYYcI3i3sgeobLtzzO+fprrdRFHBezeN8lB
kW582W0Z3X/OA0mTB5IAJoesxvVBDZbeRvMjDnFAbtHHHt1pbQQMlTf0km+Rww95NuMz80FR
d0bBQexC1rVfPzAo4UkOSNAMwdp4P06h3wxWSePhfuBxkGUWSALdeTGB6iBJHJKxtGLGCA/k
wAJ5hBOWVO7Ho1ghwejPewc/UjVQzRlPbvSXUhDDo/jOsrsV1wx2Lc8DMQeR8cKmRNCm7s5e
MigD2xT5fFeG9eWzq/SHEkSzk2a4nCUS9TYQ5Ss9uIr9Xjm9sB1kaWj/F9G8R6hVO0+J3GyI
Krfb3xp5EFbKpNl519lYHsiLTpcVUv8p9zPmrkcdA0iltIed3M2by367XtPZJoImMHom8NXO
dHRyMooY+8M2GWSddv/S6H4PMEMrasYzrjdr6bPPl8RRW0+yoTFPmhrWICHTx45aHZlumCe9
jit36GUS2aviyXZ4ty0pGwoinYoghArWCwgc3qINOVd9wi7fOYS+0WGUTpNqthnSPbInfkEt
mRuySIVwTcbAVi4VEYjiU4f68+xzStyKGCT7nfHYlY78kKAoRNkG0I8AXpgeNrlFWnw2CdDV
x7kn6IVtaJZWAhwSfr7stKh2F7zV7eV2E5ZsxGOM7imn9a6FmP1DV7KzF1VWnRYLmvJbFPN2
meOKREXOQb1aVeL0TBWWsGRIu+Nz/CjASu4iSc6DqgPdRYIoPlTqrWME3RQTEhWvSKwT02wa
dWCGNItD+hjZTRUTEhGHMDOUYVvrFoL0GJM8YAYA9n1nkH59inGbKGPNwUVKUfH2ZCbcPET1
LTEWkihyeXDTyEKPt9DV9+IWn1/PYEY2XWoj3H7RII+JVzSq29+KUlzIIhFHdCOfV4oMGTIg
2t8ZMM35v5kDSCP27YsoljoPvxyqaxMjTesVaYEynHIN8h/yH/KXQ/4IMAAfQNz4OqzT3AAA
AABJRU5ErkJggg==)
Время было пять часов утра. По-прежнему стояла пасмурная погода. И ужасная вонь, казалось, становилась все сильнее и сильнее. Эмили шла обычным путем — вниз по улице Робертсгатан к продуктовому магазину Блума, осколки стекла хрустели под подошвами ее башмаков, и она решила, что каждый день будет разнашивать их, чтобы было удобнее ходить. Только бы ей выкроить время для этих вечных закупок. У них был довольно большой запас консервов в кухне, но в такие времена никогда не знаешь, подумала Эмили. Перед магазином Блума, просто на удивление, оставалось еще большое зеркало; Эмили на минутку остановилась и поправила волосы. Собственно говоря, никто теперь не мог бы больше утверждать, что она толстая, скорее полная, пышная, как говаривал Криссе. Плащ на ней сидел гораздо лучше. Он был зеленый, и подходил по цвету ее хозяйственным сумкам. Эмили взобралась на высокую груду кирпича вперемешку с песком и строительным раствором и шагнула дальше через окно. Тут были протухшие съестные припасы, которые скверно пахли. Она тотчас заметила: они снова побывали здесь, полки были почти пустые. Квашеная капуста не привлекла их внимания, и она набила оставшимися банками обе сумки, забрала последние пачки стеариновых свечей и — мимоходом — новую щетку для мытья посуды и шампунь. Сок закончился, так что теперь Криссе придется сказать, чего он хотел бы от речной воды… Можно было пойти к Лундгрену и посмотреть в том магазине, но идти туда довольно далеко. В другой раз… Чтобы, во всяком случае, хорошенько использовать утро, Эмили заглянула в «Шестерку», оставила сумки на нижнем этаже и поднялась выше этажом к Эрикссону. Дальше было не пройти. Очень удачно, что Эрикссоны оставили дверь открытой, когда покидали свой дом. Эмили знала, что здесь брать больше нечего; она побывала тут уже давным-давно, но уютно было посидеть и дать отдых ногам на красивом диване в общей комнате. Хотя диван больше не был красив — весь в пятнах и изрезан ножом, это сделали они, другие. Как бы там ни было, Эмили пришла первой. И она испытывала такое великое почтение к красоте этих спокойных комнат, что ничего не взяла с собой отсюда, кроме еды. Позднее, когда все было уничтожено и изгажено, она спасала то одно, то другое, чтобы украсить кухню у себя дома и порадовать Криссе. На этот раз она взяла с собой стенные часы в стиле рококо, они остановились в пять часов — время ее шопинга. Ничего другого в доме не было, то было хорошее, надежное время.
Эмили отправилась домой, она думала, сможет ли Криссе есть кислую капусту, особенно теперь, когда желудок его стал так чувствителен. Примерно на полпути Эмили поставила на землю тяжелые сумки, взгляд ее витал над изменившимся ландшафтом в том уменьшившемся пригороде, где она жила, в самом деле почти все изменилось. По другую сторону реки вообще ничего не узнать. Странно, что деревья в парке еще не распустились.
И тут она увидела их, далеко-далеко на улице Робертсгатан — только две точки, но они шевелились, они шевелились совершенно отчетливо, они приближались. Эмили побежала.
Их кухня находилась в подвальном помещении. Они обычно ели за кухонным столом, и их как раз угораздило обедать, когда это произошло. Остальная часть квартиры была загорожена. То, что Криссе повредил себе ногу, было, собственно говоря, совершенно случайно; Эмили полагала, что ему вообще не надо было кидаться на улицу, чтобы половина фасада обрушилась на него. То было не что иное, как обычное мужское любопытство. Он очень хорошо знал, что всем надо делать, их предупредили по радио и сказали:
— Оставайтесь в доме, пока это происшествие не кончится, и так далее…
А теперь он лежал там на матраце, который Эмили подобрала на улице. Ковриком из лоскутов она завесила продуваемое насквозь, пустое, без стекол, окно и постепенно укрепляла все это, приколачивая доски, взятые из кучи хлама во дворе. Повезло, что ящик с инструментами лежал в кухне. Кто угодно мог забраться к ним через окно. На всякий случай она часами работала, маскируя окно со стороны двора. Кристиан, лежа на матраце, слышал, как Эмили прибивает доски, и не мог избавиться от ощущения, что ей весело — да, почти весело. Он не пугал ее. Он довольно много спал. Эта история с ногой, казалось, не была опасной, но нога болела — он не смог бы на нее встать. Кристиана больше мучила темнота.
Теперь он проснулся и стал шарить рукой по полу возле матраца в поисках стеариновой свечи и спичек. Он зажег свечу, зажег осторожно, чтобы спичка не погасла. Там лежали книги, взятые в магазине у Эрикссонов, нечитанные книги из мира, который больше не имел никакого отношения к нему. Он вытащил свои часы, он делал это каждое утро. Было немногим больше шести. Она может вернуться в любое время. Спичек у них осталось немного.
«Я желаю, — думал Кристиан, — я желаю серьезно и по делу поговорить о том, что случилось, дать этому название, обсудить. Но я не решаюсь. И не смею пугать ее. Только б это проклятое окно можно было бы открыть».
И вот она пришла. Отперла кухонную дверь; поставила сумки на стол, улыбнулась ему и показала позолоченные часы Эрикссонов… ужасная вещь!