Шмотки

Имя

Дарлинг. Я избрала это имя, поскольку каждый раз, когда кто-либо окликает меня, пусть даже с дурными намерениями, я имею слабость верить в то, что за этим последует объяснение в любви.

Возраст

Я родилась через пять лет после шестьдесят восьмого года (если вы не умете считать, тем лучше!). Соответственно, сражаться мне не за что, война между мужчинами и женщинами почти закончена. Мои соратницы взялись за работу. Я могу позволить себе роскошь отступления.

Цвет волос

Темные, но с приходом весны я веду себя как блондинка: одеваюсь в розовые и бледно-голубые цвета, на губах прозрачный перламутр. Я линяю.

Красива или нет?

Об этом я ничего не знаю. Окружающие ведут себя, будто так оно и есть.

Профессия

Продавщица в бутике Шанель. Затем личная жизнь.

Адрес

Плотно застроенный район, густонаселенный мужчинами. В квартале масса торговых точек, в особенности магазинов женского белья. Это мог бы быть Бангкок, Нью-Йорк, площадь Джамма-эль-Фнаа или какие-нибудь задворки Касабланки, но это тем не менее Париж.

Самое главное – избегать пустоты, природы, пустынь, джунглей, лесов, нормандских степных угодий и английских парков.

Враги

Практичность, польза.

Банкир.

Бухгалтер.

Я отказываюсь сводить чувство к удобству, а жест к функции.

Медицинская карта

У меня аллергическая гиперчувствительность IV типа к униформе.

Дыхание... Трудно выдерживать темп; мода спрягается в настоящем времени. Нет дня, где можно было бы найти убежище от катаклизмов.

Философия Дарлинг

Она есть то, что она носит. Бог творит, мода преображает.

Хобби

Мода дает мне свободу и сводит меня с ума.

Проблема

«Мода умирает молодой»[1]. Вот почему шопинг доставляет мне радость и в то же время повергает в меланхолию.

Решения

Винтаж? Униформа? Сопротивление?

Невозможно. Биологическим часам я предпочитаю климатические: Высокая Мода в январе, прет-а-порте2 в апреле, Высокая Мода в июле, прет-а-порте в октябре.

И так всю жизнь.

Философ

Это мой сосед по лестничной клетке. Скверно одет, каждый вечер покупает газету «Монд», у него за плечами Узбекистан и несчастная любовь.

Мне нравится его грусть, это придает ему человечность.

Что я в нем ненавижу: вечный красный шарф и то, что он ни разу не забыл купить батон.

МТЛ

МТЛ – это женщина, в конце концов, больше ничего не знаю. В высшей степени рафинированный продукт, крайняя степень самоконтроля. Принадлежит к вымирающему племени снобов.

В таком случае ее надо защищать. К тому же она хрупка и в самом деле больна. Она мне очень нравится.

Бог

Это прозвище, данное МТЛ своему врачу, ведь если он Бог, то у нее больше шансов выжить.

Это божество, похоже, на Кевина Костнера.

Муж номер 1

Потому что, может, будут еще. Во всяком случае, все мужья похожи друг на друга.

Незнакомцы номер 7, 8, 9 и 10 надо, чтобы молодость прошла.

Дитя

Невинное, как в американских фильмах.

Приятель Dj

Для отвода глаз.

Женщины

Женщины куда лучше, чем мужчины, понимают язык шмоток, но я одеваюсь не для них.

Эглантина

Дружба невозможна. Фанатичная покупательница – это одинокий охотник.

Различные марки и магазины:

Агнес Б., Аззедин Алайя, Армани, Файсаль Амор, Baltique, Бон Марше, Шанель, Диор, Дольче-Габбана, Том Форд, Галери Лафайет, Джон Гальяно, Жан-Поль Готье, Гуччи, Жозеф, Донна Кэран, Карл Лагерфельд, Ральф Лоран, Леже, Леви Стросс, Александр МакКуин, Миу-Миу, Монопри, Москино, Тьерри Мюглер, Прада, Прентам, блошиные рынки на Клиньянкур и Ванв, Соня Рикель, Тасури, Унгаро, Валентино, Виктуар, Вивьен Вествуд, Луи Виттон, Ямамото, YSL.

Но также от:

Бенеттон, Эрик Бержер, Маноло Бланик, Bleu comme bleu, Бэрберриз, Роберто Кавалли, Фифи Шашниль, портниха моей консьержки, Колетт, Анн Демельмеестер, Альберта Феретти, Ферруччи, Диана де Фюрстенберг, Gap, Марк Жакоб, Жан-Пьер из Ванва, Кальвин Кляйн, Кокаи, Микаэль Корс,

Стелла МакКартни, Мартин Маргела, Old Navy, Жемчужина Клиньянкура, Раф Симоне, Мартин Ситбон, Кейт Спад, Вальтер ван Бейрендонк, Дрис ван Нотен, Зара.

Дождь. В дождь я не выхожу. Терпеть не могу дождевики и вообще практичную одежду. Усаживаюсь на пол под купол юбок, как ребенок, которым я никогда не была (впрочем, в мамином платяном шкафу я себя вела иначе), и навожу порядок. Если бы те, кто меня осуждает, рассматривали мой гардероб как медпункт, а мои шмотки как компрессы, они проявили бы милосердие.

Прочие люди – по случаю дождя либо солнечной погоды – читают Франсуазу Саган или Филиппа Соллерса; я читаю этикетки на своих шмотках.

Для меня черное – это цвет, который обращается к себе; иногда я одеваюсь в черное от шляпы до ботинок. Черный – это ночь, состояние духа, фатальность, простота: черный как смоль, что носили вдовы, черный как чернила, поплывшие слезой, черный как пачкающаяся вакса, как трудно добытый уголь, в черном совсем нет легкости. Черный – цвет дней, когда у меня не было вдохновения, чтобы одеться; черный – это кутеж, оргия цвета, радуги, ячменного сахара и прочих леденцовых радостей, веселящих сердце.

Противоположность ему – красный. Красный есть дьявол, Красная Шапочка, Валентино, красные маки, кровь, губы, рубин, гнев или стыд. Фрукты и вино, которое я люблю.