Попойка сильная пошла
И, как всегда, меня нашла.
Веселье мнимое витало,
Мутнел рассудок, разбирало.
Зеленый змий достал уж жало.
Оно похлеще-то кинжала.
А утром рано пробудился,
Стаканом водки похмелился,
Задал себе такой вопрос:
«Ну до чего же я дорос?»
Жена из дома убежала,
И на развод она подала.
Таких, как я, в России много.
И не судите, люди, строго.
Когда народ наш выпивает,
То он про меру забывает.
Ну как все это происходит?
Так до ума и не доходит.
Вот бы с этим разобраться
И до истины добраться.
Пока совсем не занемог,
Начну, пожалуй, монолог
От алкоголиков страны,
В которой все мы рождены.
Из века в век, из года в год
В России водку пьет народ.
И перед нею все равны,
Не признает она чины:
Врачи, артисты, полисмены,
Рабочие и бизнесмены,
Солдаты и миллионеры,
И старые пенсионеры.
Подростки тоже стали пить,
Никто не может запретить.
Статуправленье утверждает:
«На душу в год едва хватает
Тех двадцать литров алкоголя,
Что человек лакает с горя».
Американцы и канадцы,
Пуштуны, негры, португальцы,
А также прочие народы,
Не признавая нашей моды,
Над русской нацией смеются,
И анекдоты так и льются,
Что Ваня выпил б море водки,
Хватило бы на то селедки.
Ну нет культуры пития!
Такая вот история.
Так где же водка родилась?
И почему так Русь спилась?
Столетий девять мы отбросим
И век двенадцатый попросим
На это нам открыть глаза,
Да так, чтобы пошла слеза.
В те времена не знали водку
И ею не мочили глотку.
В народе прямо говорили,
Что мед и пиво они пили,
А также бражное вино,
То, что на радость им дано.
При этом лоб всегда крестили
И как бы черта отводили.
Не напивались, не чудили,
Вино свое боготворили.
Напиток винный сделать можно,
И это уж совсем не сложно.
Вода, закваска, хлеб да мед,
И ожидает свой черед,
Пока бродит в дубовой бочке
На полке в темном погребочке.
Вот время быстро пролетает,
Напиток бражный мир встречает.
Но он еще того не знает,
Прадедом русской водки станет.
Ну почему, никто не знает,
Над Русью рок всегда витает.
И вот по ней монгол шагает,
И на пути он все сжигает
Чингиз великий, спору нет,
Одел ярмо на триста лет.
Удавку крепко затянул,
Чтоб люд побольше спину гнул.
Князей он данью обложил,
Чтобы монгол прекрасно жил.
Люд все терпел, но не стонал
И про вино не забывал.
Китай – древнейшая страна,
Вокруг нее стоит стена.
Китайцы мало говорят,
И чудеса они творят.
Фарфор и порох, шелк и краска —
Все это вам совсем не сказка.
Китай природу наблюдал,
Куб-дистилятор он создал.
Китай в то время тоже пал
И перед Ханом трепетал.
Добычей вражьей куб тот стал
И как трофей на Русь попал.
А наш народ учить не надо,
Смекалка у него что надо.
Куб-дистилятор осмотрели,
И мысли сразу полетели.
Напиток бражный перегнали,
Сивушный спирт они создали.
Потом все это осознали
И в удивлении упали.
А удивиться есть чему.
И вот отвечу, почему.
Тот спирт горел огнем чудесным,
Каким-то пламенем небесным.
И градус крепкий он имел,
Не каждый выпить его смел.
А кто посмел, валился с ног
И долго встать потом не мог.
Зеленоватым и вонючим,
Горючим, мутным, но могучим
На свет предстал «дед» русской водки,
Что был похлеще даже плетки.
Себя он миру объявил
И уваженье получил.
И люд всегда его любил,
Но только слишком много пил
И этим сам себя губил,
Ведь самогон крепчайшим был.
Век тринадцатый подходит,
У винокуров мысль бродит:
«Облагородить надо б «деда»,
Вот это бы была победа».
Куб перегонный открывают,
Туда «дедулю» загоняют,
Разочка два перегоняют
И уголечком очищают.
Его водичкой разбавляют,
Тем самым градусы снижают.
«Папашу» водочки встречают
И вином хлебным нарекают.
Когда с водою спирт мешался,
То градус разный получался.
Раствор по-разному все звали,
Но водкой редко называли.
Век девятнадцатый настанет,
Тогда лишь водка водкой станет.
Есть чисто водочный закон,
И этим славит водку он.
Сорок градусов раствор —
Это строгий приговор.
А мы опять назад вернемся,
И до царей мы доберемся.
Идут года, идут столетья,
Но не проходят лихолетья.
И только хлебное вино
Уже народное давно.
Век шестнадцатый настал,
Иван Грозный править стал.
Страной жестоко управляет
И никому не доверяет.
Вино налогом обложил,
В продажу тут же запустил.
И начал он поить народ,
Чтоб получить в казну доход.
Доход не малый оказался,
Хотя народ уже спивался.
И генофон его менялся,
А Ваня хитро улыбался.
И нету мыслей у народа,
Откуда же взялась невзгода.
Проблемы быстро все решает,
Пойдет в кабак и там гуляет.
Выпьет кружку, выпьет две,
Захмелеет в голове.
Жизнь покажется иной,
А затем ползет домой.
Чтоб народ поставить в стойло,
Узаконил Иван пойло.
Кнут да водку применять,
Можно Русью управлять.
Их на службу он поставил,
Узаконил и оставил,
Чтобы все цари потом
Славно правили «скотом».
Чтоб народ им подчинялся,
В кабале он оставался,
Кроме царского указа
Для народа нет приказа.
Иван Грозный трон любил
И на нем с ума сходил,
Но вдруг за шахматной доской
В мир отправился иной.
Самозванцы не дремали,
За корону воевали.
Смутны были времена,
Долго мучилась страна.
Туда-сюда все трон ходил
И царя не находил.
