Шебеко
Авторы: Иван Антонович Ефремов / Иван Дмитриевич Гаврилов
Жанры: Современная проза, Научная фантастика, Социальная фантастика
Цикл: Библиотека приключений и фантастики
Формат: Полный
Всего в книге 134 страницы. Год издания книги - 1994.
В настоящий сборник включены произведения Ивана Ефремова (1907–1972) и Ивана Гаврилова (1949), пишущих в жанре научной фантастики.
Также представлены произведения, описывающие приключения современных студентов, литературный рассказ Славомира Антоновича (1955) «Сердцеед».
Содержание:
Иван Гаврилов
Зюзин (рассказ)
Шебеко (рассказ)
Володя (рассказ)
Реквием неизвестному Человеку (рассказ)
Нежданный визит (рассказ)
Нечистая сила (рассказ)
Молодая поросль (роман)
Иван Ефремов
Тень минувшего
Олгой-Хорхой
Славомир Антонович
Сердцеед
Составитель И. Д. Гаврилов
Читать онлайн Шебеко
Иван Гаврилов, Иван Ефремов, Славомир Антонович
Шебеко
Иван Гаврилов
Зюзин
Посвящаю Владимиру Степановичу Зюзину, другу и однокурснику
— Коля, привет! — воскликнул довольно высокий, породистый парень и, вовсю улыбаясь, шагнул в сторону матерого студента. — Как поживаешь? — и не дожидаясь ответа, Володя сразу же заговорил о себе. — Да вот приехал позавчера. Думал, все мои однокурсники защитились и разъехались по домам, а тут, смотрю, на белый свет появляешься ты. Рад, рад тебя видеть… Кстати, а ты чего не уехал?
— Я же в академотпуске… — пояснил друг, все еще не веря собственным глазам. Неужели перед ним действительно Володя, знаменитый Володя, что расстался с ними недавно, после третьего курса?
Карие, удивленные и в то же время просветлевшие глаза Коли Спиридонова блестят небывалой радостью, каким-то непередаваемым внутренним светом. Шутка ли, средь лавины студентов, знакомых и незнакомых, с разных курсов и факультетов, будто с неба сошел и улыбается ему настоящий друг, Володя Зюзин. Родная душа, каких мало в мире людском.
— А ты чего здесь делаешь? — в свою очередь спросил Колечка и еще раз оценивающе глянул на Володю.
Друг явно возмужал, в нем появилась степенность, солидность наконец. Да и одет он по высшему классу: в темном новеньком костюме, а красная сорочка в паре с черным галстуком еще резче подчеркивает белизну его пухленьких щек. Красота, а не человек!
— Я? — между тем выдавил из себя Володя. — Приехал восстанавливаться, вновь занять место достойного студента. Вчера вот разговаривал с деканом. Я ему говорю: «Михаил Васильевич, все мои однокурсники защитились и разъехались по домам. В самый раз меня вклинивать на четвертый курс. Обещаю хорошо закончить факультет и честно работать как молодой специалист. Примете?» А он, собственно, и не против… Я же учился нормально, во всяком случае, не глупец. И, естественно, он это дело знает. Так вот, он мне и заявляет: «Я лично не против. Думаю, из тебя выйдет неплохой инженер. Но восстанавливаться еще рано. Тебя знают все младшекурсники, и, стало быть, сей ход со стороны деканата уронил бы наш авторитет. Но это не значит, — добавляет декан, — что у тебя нет никакой перспективы. Мы тебе дадим соответствующую справку, и ты подъедешь в Марийский политехнический институт. В Йошкар-Олу. Будешь человеком…» И что ты думаешь? Он мне без лишних слов оформил справку, дал неплохие советы, и теперь я свободен как ветер. Кстати, ты в какой комнате?
— В тридцать пятой, — был ответ.
— В четвертом общежитии?
— А где же еще?
— Может быть, во втором?
— Да нет, — протяжно сказал студент. — Теперь основная масса «лесхозников» проживает в четвертом общежитии. В принципе, там лучше, чем во второй общаге. Все новое, доброе, и к тому же простор.
— Понятно… — неопределенно буркнул Володя и не торопясь осмотрел небольшой холл главного корпуса института, где происходила эта встреча.
Слева от Зюзина притаился вход в студенческую столовую, и небольшая, ладненькая дверь, что вела туда, в душе бывшего студента вызвала острейшие воспоминания. Сколько раз, бывало, он прямо-таки влетал в сей заманчивый проем по утренней зорьке. В надежде на добренькие сосиски или же великолепные котлеты. Что ни говори, а хорошо быть студентом, ибо у него впереди масса надежд, суждений, мыслей, которые, словно далекие синие горы, зовут и зовут его в беспредельную даль. Неужели не суждено вновь занять место хотя бы серого студента? Не глупец же, не ленив и хорошо знает, что ему надобно в жизни… Эх-х!
— Ну, что ж, — грустновато добавил Зюзин, — давай съездим в город, в пельменную. Как говорится, отметим нашу встречу. А то разъедемся по домам, так вряд ли больше встретим друг друга…
— Почему же это не встретимся? — обиделся друг. — Было бы желание да деньги. Подобные встречи мы организуем вмиг!
— Особо-то не организуешь… — уже зрело, степенно заметил Зюзин. — Ты еще не представляешь себе, как человека втягивает и словно болото засасывает повседневная, рутинная жизнь. Масса проблем, хлопот и дел так цепко держат человека в собственных объятьях, что не особо-то попрыгаешь по жизненным волнам. Я вот, — продолжил собственную мысль хлопец, — после вас сразу же устроился железнодорожным мастером. Работенка вроде бы не тяжелая. Покомандуй молоденькими женщинами, и все! Но все равно уже чувствуешь какую-то ответственность, заботы, что камнем лежат на твоей шее. Но здесь же я был лишь в качестве временного человека. Как говорится, перекати-поле, а что будет, ежели устроишься капитально, на соответствующую должность? Ведь задавят обстоятельства, прямым ходом задавят… Вот что я вынес после года работ. Но по молодости, конечно, все это переносишь легко. Немного отдохнешь, и усталости как ни бывало. Уже хочется на танцы, и к девкам…
Друзья вышли во двор. В округе господствовал июнь. В зеленом уютненьком скверике, возле института, вовсю щебетали птицы. Солнечное небо приветливо глядело на ребят, а вдали на дороге, по Сибирскому тракту, с грохотом и ревом проносились машины и автобусы. И везде ощущались покой, веселое настроение и какая-то безмятежность, наверное, тоже. Завидев столь теплую погоду, парни враз убавили ходьбу, а после и вовсе остановились, глядя на приветливый окрест.
