У одного бедного крестьянина не было детей. Сколько раз он своей жене говаривал:
— Послал бы нам бог ребеночка, стал бы он мне на старости лет утешеньем, а моему убогому хозяйству наследником!
И наконец принесла ему жена сына.
Исполнилось мальчишке всего три дня, а мать его уже и прокормить не может, сколько ни даст — все мало. Стала кашу варить, а сын три миски съест, еще просит. Что делать? Отрезала ломоть хлеба, отрезала другой, оглянуться не успела, а краюхи-то и нету!
Начали тогда ему давать все, что сами ели, и стал расти сынок не по дням, а по часам. Сколько отец с матерью съедят, столько и он уминает. Прозвали его Ненасытой, да так имя это навсегда к нему и пристало.
Растет сын, как молодой дубок — день ото дня силенкой наливается, а в сусеках у крестьянина убывает. Мать ничего другого целый день не делает, только у печки стоит да для Ненасыты стряпает. Совсем приуныли старики, а отец и говорит:
— Нам его бог в наказанье послал. Коли еще немного дома поживет, мы с тобой по миру с сумой пойдем.
— А чего его дома держать? Пошлем-ка парнишку на заработки, силенкой его бог не обидел, пускай собирается! — поддакнула мать.
Стукнуло Ненасыте двенадцать лет, а ростом он уже с отца вымахал. Вырвать из земли здоровенную ель с корнем было для него сущим пустяком.
Собрали его старики в дорогу.
Пошел Ненасыта. Идет, ищет хозяйство побогаче, где б кормили получше. Видит — мельница стоит, а на завалинке сам мельник.
— Бывайте здоровы, хозяин, — поздоровался с ним Ненасыта.
— Спасибо на добром слове! Чего тебе, парень, надобно? — спрашивает мельник деревенского богатыря.
— Не нужен ли вам работник? Но скажу наперед — ем за семерых, а работаю за десятерых.
— Ну, еды у нас, слава богу, хватает, а если будешь работать за десятерых, я скупиться не стану, — отвечает мельник.
Остался Ненасыта у мельника. Утром велит хозяин новому работнику лошадей запрягать да в лес отправляться. А жене приказывает стряпать на семерых. Подошел к телеге, а там ни топора, ни шеста, никакого снаряженья. Удивился мельник, а Ненасыта ему говорит:
— А вы, хозяин, не сомневайтесь, ваш инструмент для меня легковат.
Не знает мельник, что и думать, забрался в телегу, и поехали они в лес. Глядит хозяин, диву дается: ухватился Ненасыта за дерево, выдернул с корнем, ветки обломал и кинул на телегу, будто палочку. „За такого работника держаться нужно", — подумал мельник.
Домой приехали, Ненасыта поклажу выгрузил и обедать пошел. Смотрит мельничиха: — А где же семеро работников? — спрашивает она мужа. Объяснил ей мельник, какого работника нашел. Подала мельничиха на стол. Ненасыта все мигом убрал. Хозяин говорит:
— Ну, работник, сыт ли ты?
— Малость заморил червячка, теперь и поесть можно, — отвечает Ненасыта и на печь поглядывает, где миска с лепешками стоит и буханка хлеба лежит.
— Ну, коли не наелся, бери лепешки, хозяйка еще напечет.
Не заставил Ненасыта себя дважды просить, схватил миску, и через минуту от лепешек один дух остался. И хлеб с повидлом следом отправил. „Теперь сыт, спасибо", — сказал Ненасыта.
Мельничиха только руками всплеснула, ее бы воля, она б этого обжору немедля со двора проводила. Но мельник на своем стоит: работает, мол, Ненасыта за десятерых, за десятерых и есть должен. Был мельник в доме полновластным хозяином, перечить себе не давал, и пришлось жене покориться. Но вскоре мельничиха снова за свое взялась, да только исподволь, осторожненько.
Пилила мужа, пилила, пока своего не добилась, плюнул мельник и попросил Ненасыту со двора.
Поблагодарил Ненасыта мельника и пошел дальше. Идет, печалится, жаль ему с мельницей расставаться, и говорит он сам себе:
— Куда бы мне податься, чтоб досыта наедаться?
— Ступай ко мне, будешь сыт по горло, — слышит он вдруг голос за спиной.
Оглянулся, видит — черт!
— Ты кто таков будешь? — спрашивает Ненасыта с интересом.
— Я — черт! Коли ты меня не боишься, иди ко мне на службу, работа не трудная, а плата щедрая.
— К тебе ли, к другому ль, все одно. Работы я не боюсь, лишь бы кормили досыта.
Взвалил его черт к себе на спину, взвился вверх, а потом в преисподнюю опустился и провел Ненасыту в большой подвал, где три котла над огнем кипят.
— Подбрасывай под котлы поленья, чтоб огонь не угасал — вот и вся твоя работа, — сказал черт. — Пробудешь у меня семь лет — тогда проси, что захочешь. Но только в котлы не заглядывай.
— Не беспокойся, все в лучшем виде сделаю, — ответил Ненасыта и принялся за дело.
Ушел черт, а чертовки приволокли полные миски еды, да еще бутыль доброго вина. „Ну, если каждый день такой харч будет, я отсюда ни на шаг," — решил Ненасыта.
И дальше так же пошло. Ешь — не хочу, пей — не могу, а работы мало — не удивительно, что в Ненасыте буйная силушка заиграла.
Много времени прошло, а сколько, не известно. Ни разу Ненасыте и в голову не пришло нарушить чертов приказ: поглядеть, что в котлах есть. Хотя, как начнет он дрова в огонь подкладывать, доносятся из котлов стоны да тяжкие вздохи.
Приходит к нему как-то черт, а Ненасыта его спрашивает, долго ли ему еще в аду трубить?
— Завтра ровно семь лет стукнет с тех пор, как ты у меня работаешь: может, еще семь лет пробудешь?
