Седмица Трехглазого

Седмица Трехглазого

«Он вдруг увидел перед собой всю свою длинную-предлинную жизнь как одну краткую седмицу: с трудоначальным понедельником, юновесенним вторником, мужественной середой, сильным четвертком, зрелой пятницей, грозовой субботой и тихим, светлым воскресеньем…»

На нем – вся московская стража, блюдение городского порядка, сыск преступлений. Он расследует злодеяние за злодеянием, а перед глазами читателя между тем проходит не только череда невероятных приключений «старомосковского Шерлока Холмса», но и весь семнадцатый век, с его войнами, лихими разбойниками и знаменитыми бунтами (роман «Седмица Трехглазого»).

В качестве бонуса для любителей истории в том включена пьеса «Убить змееныша», завершающая тему семнадцатого столетия.

Читать онлайн Седмица Трехглазого


Научные консультанты – М. Черейский, О. Ковалевская, А. Терещенко


© B. Akunin, автор, 2017

© ООО «Издательство АСТ», 2017

* * *

Седмица Трехглазого

Роман-календариум

Понеделок

Бабочка


Монах тряхнул седой головой, отгоняя дремоту, и Маркелка толкнул приятеля под столом коленкой: потягучей давай, пораспевнее.

Затянули на два голоса еще медленнее, тише:

– «Всякую шаташася языци, и людие поучашася тщетным…»

Об это время отец Гервасий всегда клевал носом от предвечерней истомы, а бывало, что и засыпал. Отроки понемногу убавляли силу голоса. Истомка водил пальцем по книге, Маркелка пел так. Память у него была исключительной цепкости, он мог хоть весь Псалтырь прогундосить от корки до корки.

– «Предсташа царии земстие, и князи собрашася вкупе…»

Ага! Уронил голову на грудь, засопел. Теперь можно было псалом не заканчивать. Но шуметь пока не следовало. Первый сон у учителя был мелкий.

Посему затеяли молчаливую игру в гляделки, кто кого переглядит. Победил, конечно, Маркелка. Он умел строить зверообразные рожи – то глаза к носу сведет, то пальцами растянет рот до ушей, а Истомка был смешлив. Начнет киснуть – на длинных девчачьих ресницах сразу выступают слезы, ну и смаргивал.

На восковой дощечке для письменного урока, где поверху было выведено лишь нынешнее число «Лета 120-го августа 10 дня в понеделок», проигравший согласно уговору накалякал стилусом: «Аз Истомка Батурин дурья башка и свиное рыло». Написал и тут же затер. Во-первых, обидно, а во-вторых, вдруг Гервасий пробудится? За такое глумление над наукой быть Истомке драным иль, хуже того, посаженным на сухоядение, хлеб с водой.

Однако Гервасий просыпаться не думал. Причмокнул проваленным беззубым ртом, всхрапнул, а это значило, что сон уже глубок и можно пошептаться.

– Сегодня понеделок. Твоя Бабочка придет. Хорошо б земляники принесла, – замечтал Истомка.

– Какая земляника в августе. Сейчас смородина, малина.

– Тоже неплохо бы.

Шептаться они могли, а встать из-за стола и уйти ни-ни. Даже на цыпках. От скрипа монах сразу пробудится, проверено.

Занятия проходили в Дубовой палате, где когда-то вкушала трапезы монастырская братия. Посреди палаты – каменный столп, а стены ради зимнего тепла обшиты дубовой доской, и полы тоже дубовые – потому так и звалась, Дубовой. Тем доскам лет сто или двести, и продержатся еще столько же, но их давным-давно не мшили, не паклевали, и дерево ужалось, подсохло. В стенах и особенно в полу большущие щели, иные в вершок и даже в два вершка. Там, внизу, своя жизнь: копошатся мыши, трещат сверчки, живет кикимора.

Сама Дубовая палата находилась в Трапезном корпусе, единственном каменном строении Неопалимовской обители, некогда богатого и людного монастыря. Раньше было в монастыре два храма, теплый да холодный, были многочисленные кельи, конюшни, гостиные избы, амбары, стены с башнями, а братии считалось до полутора сотен, но пять лет назад литовские люди иноков порубили и всё пожгли, только Трапезная и устояла. Из монахов уцелел один Гервасий. Говорит, что чудом Господним, а на самом деле благодаря схрону. Здесь, в Дубовой палате, со старинных времен устроен тайный чуланчик: две обшивные доски крепятся на незаметных петлях, и в стене малая ниша – прятать ценное. Когда напала литва – наскоком, неожиданно, так что и ворот затворить не успели, отец Гервасий, монастырский книжник, сидел в Трапезной, чинил переплеты. Спрятался в схрон, пересидел лихо. Спас себя и четыре книги, какие успел схватить: букварь, псалтырь, «Часослов» и «Смарагд веры». Ими, оставшись одинешенек, и кормился.

Сначала он пробовал брать плату с путников за ночлег. Рядом проходил великий Смоленский шлях, а дома в округе все порушены, целой крыши не сыскать. После того первого, литовского, разорения были и другие. Кто только не озоровал: поляки, казаки, свои русские. В придорожных деревнях давно никто не живет, лишь одичавшие собаки. А в бывшем монастыре каменное здание, почти целое, и хозяином в нем Гервасий. Однако жить постойным доходом у старика не вышло. По шляху не боялись ездить только люди сильные, хищные, оружные. Эти ничего не платили – спасибо, если не прибьют. Прочие же крались тихо и укромно, обочинами. Да и платить за ночлег им было нечем. Которые просились под крышу Христа ради, отдаривались краюшкой хлеба, щепотью соли, парой репок или морковок. Давно подох бы монах от таких прибытков, если б не учительство.

А только и с этим было худо. От великой хлебной скудости, от ужасного повсеместного воровства и грабительства разбрелись люди подальше от шляха, забрали детишек с собой. Осталось у Гервасия два ученика: Маркел с Истомкой.

Маркел – потому что Бабочка жила в глухом лесу и лихих людей не боялась. Истомка – потому что его родитель, боровский воевода, поклонился Гервасию всем, что имел: дал связку вяленой рыбы и мешок муки за призрение сынка, а сам ушел спасаться куда глаза глядят. Не над кем ему стало воеводствовать. Ни стрельцов в Боровске не осталось, ни жителей.

Но рыба с мукой давно съедены, воевода бродил невесть где или, может, давно сгинул, и Истомка теперь жил нахлебником, чем Гервасий ему каждодневно пенял, а плату давал только Маркелка, верней Бабочка. Ее понедельничными приношениями и выживали.


С этой книгой читают
Дорога в Китеж

Это роман идей и приключений, потому что в России идея всегда — приключение. Действие происходит в эпоху великих реформ и великих общественных потрясений второй половины XIX века, когда определялся путь, по которому пойдет страна, и еще мало кто понимал, куда этот путь ее приведет.


Он уходя спросил

«В этот самый миг с грохотом распахнулась дверь. Сейчас судьба подхватит меня и понесет на своих бурных волнах, не давая опомниться…» Не зря криминалист Василий Гусев пытался передать дело «табачно-спичечной королевы» главе частного детективного агентства. Расследование, на первый взгляд касающееся только одной семьи, вскоре выйдет на совсем другой уровень и затронет тех, от кого зависит судьба Империи…


Шлем Александра. История о Невской битве

Разбирая пыльные коробки в подвале антикварной лавки, Андре и Эллен натыкаются на старый и довольно ржавый шлем. Антиквар Архонт Дюваль припоминает, что его появление в лавке связано с русским князем Александром Невским. Так ли это, вы узнаете из этой истории. Также вы побываете на поле сражения одной из самых известных русских битв и поймете, откуда же у русского князя такое необычное имя. История о великом князе Александре Ярославиче Невском. Основано на исторических событиях и фактах.


История рыцарей Мальты. Тысяча лет завоеваний и потерь старейшего в мире религиозного ордена

Видный британский историк Эрнл Брэдфорд, специалист по Средиземноморью, живо и наглядно описал в своей книге историю рыцарей Суверенного военного ордена святого Иоанна Иерусалимского, Родосского и Мальтийского. Начав с основания ордена братом Жераром во время Крестовых походов, автор прослеживает его взлеты и поражения на протяжении многих веков существования, рассказывает, как орден скитался по миру после изгнания из Иерусалима, потом с Родоса и Мальты. Военная доблесть ордена достигла высшей точки, когда рыцари добились потрясающей победы над турками, оправдав свое название щита Европы.


Еда и эволюция

Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.


Центральная и Восточная Европа в Средние века

В настоящей книге американский историк, славист и византист Фрэнсис Дворник анализирует события, происходившие в Центральной и Восточной Европе в X–XI вв., когда формировались национальные интересы живших на этих территориях славянских племен. Родившаяся в языческом Риме и с готовностью принятая Римом христианским идея создания в Центральной Европе сильного славянского государства, сравнимого с Германией, оказалась необычно живучей. Ее пытались воплотить Пясты, Пржемыслиды, Люксембурга, Анжуйцы, Ягеллоны и уже в XVII в.


Призрак Збаражского замка, или Тайна Богдана Хмельницкого

Новый приключенческий роман известного московского писателя Александра Андреева «Призрак Збаражского замка, или Тайна Богдана Хмельницкого» рассказывает о необычайных поисках сокровищ великого гетмана, закончившихся невероятными событиями на Украине. Московский историк Максим, приехавший в Киев в поисках оригиналов документов Переяславской Рады, состоявшейся 8 января 1654 года, находит в наполненном призраками и нечистой силой Збаражском замке архив и золото Богдана Хмельницкого. В Самой Верхней Раде в Киеве он предлагает передать найденные документы в совместное владение российского, украинского и белорусского народов, после чего его начинают преследовать люди работающего на Польшу председателя Комитета СВР по национальному наследию, чтобы вырвать из него сведения о сокровищах, а потом убрать как ненужного свидетеля их преступлений. Потрясающая погоня начинается от киевского Крещатика, Андреевского спуска, Лысой Горы и Межигорья.


Зазеркалье Петербурга

Город на Неве заново раскрывается для читателей, ведь стиль изложения информации, выбранный автором, уникален: сначала берется цитата из известного произведения или мемуаров, и Екатерина дополняет его своими измышлениями и информацией из надежных источников, приобщая таким образом своих читателей к истории родного города. Итак, книга первая… В ней мы заглянем в окна, в которые всматривался одержимый азартом герой «Пиковой дамы» Германн, в надежде проникнуть в таинственный дом и разведать карточный секрет сварливой старухи-графини.


«Если», 1998 № 04

ФАНТАСТИКАЕжемесячный журналСодержание:Кир Булычёв. ЗВЕЗДЫ ЗОВУТ! рассказЛеонид Лесков. ДОТЯНУТЬСЯ ДО КОСМОСАФАКТЫРоберт Шекли. ЛАБИРИНТ МИНОТАВРА, повестьПРЯМОЙ КОНТАКТРоберт Шекли «ПРОСТО НАДО ЖИТЬ!» (ответы на вопросы читателей «Если»)Грег Бир. МАНДАЛА, повестьЛИТЕРАТУРНЫЙ ПОРТРЕТ*Игорь Петрушкин. ГОТИКА ЗВЕЗДНЫХ ПРОСТРАНСТВФАКТЫМайкл Пейн. ЯЗЫК ДУХОВ, рассказВладимир Корочанцев. НЕ СМОТРИ НА ТЕЩУ!Джек Холдеман. ЗАМКИ ИЗ ПЕСКА, рассказСтивен Р. Дональдсон. ЛЮБИТЕЛЬ ЖИВОТНЫХ, повестьКОНКУРС БАНК ИДЕЙАлексей Зарубин.


«Если», 1998 № 08

ФАНТАСТИКАЕжемесячный журналСодержание:Нэнси Кресс. ЦВЕТЫ ТЮРЬМЫ АУЛИТ, повестьДжек Вэнс. РАЗУМ ГАЛАКТИКИ, рассказВладимир Успенский. ОСОБЕННОСТИ НАЦИОНАЛЬНОЙ ОХОТЫ НА ИЗБИРАТЕЛЯКоллектив авторов. БОЕВАЯ СТАНЦИЯ*Билл Фосетт. ПРОЛОГ, хроники*Дэвид Аллен Дрейк. ВСТРЕЧА С ВРАГОМ, рассказ*Билл Фосетт. БОЕВАЯ СТАНЦИЯ, хроники*Кристофер Сташефф. ДЕТИ ГЛОБИНА, рассказ*Билл Фосетт. СТИВЕН ХОУКИНГ, хроники*Роберт Шекли. КОМАНДИРОВКА НА ЛЮМИНОС, рассказ*Билл Фосетт. БЕЗВЫХОДНАЯ СИТУАЦИЯ, хроники*Джанет Моррис. ПЕРЕСЕЛЕНИЕ ДУШИ, рассказ*Билл Фосетт.


Дорога к рыцарству
Жанр: Фэнтези

Пузырю (Петьке Калинину) надоело служить в городской страже. Случай помог: он победил на турнире и обратил на себя внимание могущественного герцога. Тот предложил пойти оруженосцем к его наследнику. Кто бы знал, что наследником окажется девица! А леди Камилетта, знаменитая дурным характером и безобразным поведением, впервые столкнулась со слугой, не желающим танцевать под ее дудку. Но они поладили, и тут же аристократка-хулиганка втянула Пузыря в смертельные авантюры. И, когда уже надежды на спасение не оставалось, на помощь пришли старые друзья Пузыря – Ворон (Серега Воронин) и Фея (Ленка Звонарева).


Без слов

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Другие книги автора
Мир и война

Детективный роман Бориса Акунина, действие которого разворачивается на фоне грозных событий войны 1812 года, является художественным приложением к седьмому тому проекта «История Российского государства». Такой пары сыщиков в истории криминального жанра, кажется, еще не было…


Медвежатница

Это пятый роман серии «Семейный Альбом» («Аристономия», «Другой путь», «Счастливая Россия», «Трезориум»). Действие происходит в 1950-е годы, во времена послесталинской «Оттепели».


Огненный перст (сборник)

Три повести, входящие в эту книгу, посвящены жизни Древней Руси. Это начало очень длинного, на тысячу лет, рассказа о взлетах и падениях одного рода, живущего в России с незапамятных времен. Сага является художественным сопровождением многотомной «Истории Российского государства», первый том которой выходит одновременно с «Огненным перстом».Полностью иллюстрированное электронное издание книги.


Аристономия

Борис Акунин (Григорий Чхартишвили) после сорока приключенческих произведений, наконец, написал первый серьезный роман, которого давно ждали читатели и критики.По жанру – это «роман идей». Действие происходит во время революции и Гражданской войны. Автор работал над этим романом несколько лет.