Наука есть лучший способ удовлетворения любопытства отдельных лиц за счёт государства.
Л. А. Арцимович
Расторгуев глубокомысленно молчал, внимательно разглядывая предложенные ему снимки. Слишком внимательно рассматривал, словно искал в них какой-то подвох, ретушь или подчистку. И слишком долго… Для Кедрина, жившего в последние дни как на иголках, медлительность «Главного Теоретика» института была сущей пыткой.
— Я надеюсь, ты не считаешь меня злостным мистификатором?.. — спросил Кедрин. — Или отпетым фальшивомонетчиком?.. Или как там всё это ещё называется?..
— Фото-монтажником… — подсказал суетливому другу задумчивый Расторгуев.
— Во-во! — поддакнул Кедрин. — Примерно так меня теперь и будут кликать все! Так что, если хочешь последовать примеру трудящихся масс, вставай в общую очередь. Принимаю любые насмешки в свой адрес по четвергам с трёх до пяти.
— Я до четверга не выдержу, — усмехнулся Расторгуев, — так что терпи сейчас…
Кедрин развёл руками.
— Ладно уж, давай, — сдался он. — Наваливайся… Стерплю как-нибудь. По дружбе…
Расторгуев сложил снимки в толстую стопку.
— Да, это надо было видеть самому! Если бы мне об этом просто рассказали, я бы не поверил! Счёл бы всё розыгрышем.
— А я и сам до сих пор не могу во всё это поверить! — сказал Кедрин. — Хотя не кто иной, как я заряжал лабораторную фотокамеру, и он же следил за её работой.
— Фантастика! — признал неоспоримый факт Расторгуев. — Совершенно невероятная вещь! Но она, безусловно, реальна, а потому должна всему иметь вполне разумное объяснение. У тебя, надеюсь, уже есть какая-нибудь рабочая гипотеза?
— Да гипотез этих у меня — хоть отбавляй! — фыркнул Кедрин. — И все они рабочие! Случайность и чью-то глупую шутку я сразу отмёл, поскольку съёмки велись непрерывно. Ну и кто может ТАК подшутить? Разве что сам Господь Бог?..
— А если вдруг?.. — Расторгуев смотрел на него почти насмешливо. — И что тогда?..
Кедрин удивлённо поглядел «Главному Теоретику» прямо в его зелёные глаза.
— Ты это серьёзно?..
— Вполне. А если всё-таки?..
Кедрин отмахнулся от него рукой.
— Да ну тебя! Это же ещё больший бред, чем всё остальное! И я слишком хронический материалист, чтобы так легко поверить в Бога. Мне нужно сначала очень серьёзно разочароваться в науке. Но даже если и так, неужто у них там, на небеси, творятся такие же безобразия? Нет, ты подавай мне что-нибудь пореальнее.
— Тогда «лучи — встречники»? — сделал очередное предположение Расторгуев.
— Во! Во!! Во!!! — сказал Костин, не скрывая удовольствия. Уже гораздо теплее… С этого и надо было начинать! А то приплёл какую-то чушь! Я тоже поначалу подумал о «живущих назад», но как-то всё это не вяжется с Будущим. Тут явно что-то иное… Скорее, это лучи из какого-нибудь параллельного или даже перпендикулярного нам мира. Есть некоторое сходство, но присутствуют и существенные различия!
Расторгуев закрыл глаза, сильно сжал двумя пальцами переносицу, и интенсивно подумал.
— Наверное, ты прав… — сказал он наконец. — Это скорее похоже на ИХ настоящее, чем на НАШЕ Будущее. Они, возможно, шли в своём развитии несколько иным путём.
Он снова перебрал снимки, раскладывая из них на столе непонятный пасьянс.
— А по энергетике получается?
— Энергии даже с избытком! — обрадовано сказал Кедрин. — Могли пройти и не один слой!
— Издалека… — сказал Расторгуев задумчиво.
— Может быть. А может, и соседи. Тут расстояние, скорее всего, не играет никакой роли!
— И ты всё это поведал общественности?.. — спросил Расторгуев несколько испуганно.
— Если бы я это сделал, ты бы уже носил мне передачи в психушку! — фыркнул Кедрин. — Нет, мы пока темним. Мои ребята помалкивают в унисон, а я играю роль рыжего клоуна. До сегодняшнего дня мне это удавалось, а завтра… Я не тороплюсь поднимать шум, надо сначала довести начатое дело до конца. Для того я и вытащил тебя из отпуска. Ты мне нужен! Позарез! Практик я со стажем, а вот с теорией у меня, сам знаешь, всегда было весьма туговато. Плохо интерполировать могут даже младенцы, а вот хорошо экстраполировать… Ну, так как, берёшься? Лавровый венок, разумеется, потом поделим пополам. Твоя дражайшая будет в восторге — сейчас конец лета, пора интенсивного консервирования овощей.
— А как будем делить кандалы?.. — криво усмехнулся пессимистичный Расторгуев.
— Я надеюсь, что до этого не дойдёт! — Кедрин трижды сплюнул и, за неимением натурального дерева, трижды постучал по прессованным опилкам рабочего стола.
— Я тоже очень хотел бы на это надеяться, — признался Расторгуев. — Сидеть за решёткой в крупную клетку как-то утешительнее за свои, а не за чужие ошибки…
— А что такое ошибка?!. — вдруг взвился на дыбы Кедрин. — Это всего лишь один неверный шаг на пути к Истине! Ладно, я споткнулся и свернул себе шею, но для кого-то другого место моего смертельного падения станет отправной точкой!
— И что ты задумал?.. — осторожно спросил Расторгуев. — Надеюсь, для меня это не тайна?
— Да, собственно, ничего особо экстравагантного! Привычная для нас банальность! Рядовой ступенчатый зондаж. Каждую последующую градацию будем определять только после получения предварительных результатов предыдущих экспериментов. Частица довольно массивная, расколем её на более мелкие, а потом…
