— Там безопасно?
— Конечно, безопасно.
Эмили, уперев руки в бока, смотрела на мужчину на крыше. Он походил на киноактера из рекламного ролика — в потертых джинсах, без рубашки, с хорошо развитой мускулатурой. Не говоря уже о каштановых волосах, карих глазах и улыбке, которая сводила с ума всех женщин, стоило им увидеть ее. Если бы Ник Карлтон с детства не относился к Эмили как к младшей сестренке, она могла бы назвать его очень сексапильным. Вместо этого она считала его довольно надоедливым.
— Это не смешно. Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду.
Ник усмехнулся. Он очень любил поддразнивать Эмили. Она была хорошей девочкой, но часто буквально сводила его с ума. Почему бы не отплатить ей той же монетой?
— Что, совесть замучила? Ты же сама послала меня чинить крышу. А я ведь в отпуске.
— Ты, никак, хочешь, чтобы я сама ее чинила? — сладким голосом проговорила она, отпихнула своего кота Гизи от лестницы и поставила ногу на нижнюю ступеньку. — Я поднимаюсь.
Черт! Он хмуро посмотрел в ее синие озорные глаза.
— Только попробуй, я тебя отшлепаю.
— Как я испугалась!
— Вот чертенок! — пробормотал себе под нос Ник.
— Слышали уже. — Эмили отступила назад и ухмыльнулась. Ник был такой душка, хоть умом неандерталец. Когда он узнал о подробностях ее первого замужества, то хотел вырвать сердце у Кевина и запихнуть ему в глотку. Эмили чуть было не разрешила... Как только она вспомнила о Кевине, у нее буквально скулы свело.
— Эй, детка, что-нибудь случилось?
От звука его голоса она очнулась и покачала головой. Кевин вычеркнут из ее жизни, так что и думать о нем нечего.
— Все в порядке.
— Правда? Ты как будто не в себе.
Она сморщила нос.
— Ты слишком уж беспокоишься... — Она погладила свой округлившийся живот. Дома она не носила специального платья для беременных — обходилась просторными трикотажными вещами, — но беременность становилась все заметнее. — Просто у меня скоро будет ребенок.
— Я прекрасно помню, — отчетливо произнес Ник.
Она чуть не задохнулась от смеха, глядя на его покрасневшее лицо. Эмили вспомнила его типично мужскую реакцию на ее слова о том, что она хочет забеременеть не половым путем, а с помощью медицины. Ник выскочил из дома с чувством оскорбленного мужского достоинства. Через несколько часов он вернулся с предложением... стать донором, но с условием — не отлучать его от ребенка. Ник настаивал также на том, что они должны пожениться, по крайней мере после рождения ребенка.
Сначала она не приняла эту идею всерьез. Но, обдумав все как следует, решила, что в этом есть смысл. Ник был закоренелый холостяк, по роду своей работы вынужденный проводить много времени за границей. Он наверняка никогда не женится и не будет иметь детей. А так ему, когда он станет отцом, не придется делать то, что обычно не нравится делать мужчинам, — сидеть дома и стирать пеленки.
Платонический брак — с раздельным проживанием — полностью соответствует его покровительственному отношению к ней и наверняка будет устраивать их обоих.
Конечно, Эмили прекрасно понимала, что процедура искусственного осеменения будет для него испытанием, и поэтому была страшно рада, что ей удалось забеременеть после первого же их визита к врачу.
— Не думай об этом, — посоветовала она Нику. — Кроме того, кто, как не ты, настойчиво желал быть отцом?
— Ладно. Слушай, а ты знаешь, что если вот так наклониться, то отсюда можно увидеть гавань?
От такой резкой смены темы разговора у Эмили округлились глаза.
— Мне и так видно гавань, зачем мне забираться на крышу и... наклоняться? — Она тихо пробормотала: — Цыпленок...
— Слышали уже.
При этих словах его нога заскользила по крыше, и он начал падать.
Все происходило как в замедленной киносъемке. Лестница пошатнулась и рухнула, щепки полетели во все стороны. Гизи издал пронзительный вопль и стрелой метнулся под куст.
Эмили не закричала — по крайней мере ей так показалось. Она бросилась к Нику, который лежал, придавленный лестницей.
— Ник?
Ни звука, ни стона. Капля крови, стекавшая по его лбу, убедила Эмили в том, что он не разыгрывает ее — как любил делать обычно.
— Боже мой, — пробормотала она и бросилась в дом. Эмили схватила телефон и набрала номер «Скорой помощи». — Алло! — закричала она в трубку. — Мой... муж только что упал с крыши. — Ей трудно было назвать Ника мужем, но не пускаться же в длинные объяснения о том, что они являются мужем и женой только на бумаге.
Диспетчер спокойно и деловито выспросила все подробности и пообещала немедленно выслать бригаду.
Пробормотав «спасибо», Эмили положила трубку и выскочила на улицу. Ник лежал с закрытыми глазами и стонал. Эмили с облегчением перевела дух. Конечно, радоваться было нечему, но все-таки он жив.
— Ник... ты слышишь меня? С тобой все в порядке? — спросила она.
Он пробормотал что-то нечленораздельное.
Звук сирены подбодрил Эмили. Машина остановилась возле дома, и спустя минуту трое санитаров в сопровождении двух полицейских и нескольких пожарных показались из-за гаража.
— Теперь все будет в порядке, — прошептала Эмили. Она дотронулась до руки Ника. Это случилось из-за нее, не надо было отвлекать его во время работы. Хорошо еще, что упал он с крыши крыльца, а не с крыши двухэтажного старого дома.
