Сборник стихов

Сборник стихов

Авторы:

Жанр: Поэзия

Цикл: журнал "Наш современник" № 5.2012

Формат: Полный

Всего в книге 4 страницы. Год издания книги - 2012.

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность. Книга завершается финалом, связывающим воедино темы и сюжетные линии, исследуемые на протяжении всей истории. В целом, книга представляет собой увлекательное и наводящее на размышления чтение, которое исследует человеческий опыт уникальным и осмысленным образом.

Читать онлайн Сборник стихов


Сборник стихов

ВЛАДИМИР СКИФ. СИБИРСКИЙ ДИВИЗИОН

«Укрепрайон, укрепрайон…»

«Укрепрайон, укрепрайон» —
Откуда-то звучит ночами.
Восходит из войны печальной
Погибший в ней дивизион.
Он под Москвой,
                    как твердь, стоял,
Дивизион сибирской дали.
Он был из нервов и из стали,
Железу противостоял.
Он помнил Жукова слова
И слышал собственную душу,
Он снегом
              запахнулся
                                   в стужу,
Когда за ним была Москва.
И к сердцу не пустил того,
Кто над Москвою
             смерчем вился,
Дивизион с землёю слился
И весь погиб, до одного.
…Гудит Москва —
                     со всех сторон
почти что взятая врагами.
И у врагов под сапогами
Лежит родной дивизион.

ВЗЯТИЕ КРЕМЛЯ

Я чуял, знал, что варвары нагрянут,
Для них Москва была,
                        как тульский пряник,
С её дворцами и её Кремлём.
Они не только душу ей изранят,
Не просто древний город испоганят,
А будут рвать и жечь Москву огнём.
И варвары пробили крепь оплота,
Они вошли в Кремлёвские ворота,
Где раздавался колокольный звон.
Они громили отчие красоты,
Они кромсали вечные высоты,
Был даже воздух ими взят в полон.
И вид Кремля вдруг оказался страшен:
Горело небо. С раскалённых башен
Рубиновые звёзды вниз текли.
Иван Великий был обезображен,
Он, как кострище, покрывался сажей,
И варвары Царь-пушку волокли.
Был даже полк засадный уничтожен,
А на Москве правитель
                      с пьяной рожей
В Нью-Йорк звонил о взятии Кремля.
И посреди глухих многоэтажек
Дымился кровью даже Сивцев Вражек,
И Сталина — почуяла земля.
Он шёл легко вдоль Старого Арбата
Незыблемою поступью солдата,
Минуя Храм Спасителя Христа.
Великий призрак, для врагов расплата,
И на груди его горела свято
Ещё никем не взятая звезда.

«Дремлю на сеновале. Пахнет сеном…»

Дремлю на сеновале. Пахнет сеном.
Поют собаки, брешут петухи.
Я вдруг почую сквозь меня,
                               сквозь стены
Как будто люди — ломятся стихи.
Они галдят, они перебивают
Друг друга.
               Катят,
                        как байкальский вал.
К душе ютятся, споры затевают
И свары, аж дымится сеновал.
А я молчу, я строчками играю,
Но вдруг
              стремнину высверка схвачу,
И лучшие из строчек выбираю,
И рифмы-заклинания шепчу.
Всю ночь пишу, как будто умираю,
Потом хвосты кометам тереблю,
Окно небес от ночи протираю
И до звезды на сеновале сплю.

ЗАБВЕНЬЕ

Как неба седина, и как свинец — забвенье.
Забвение молчит, как в космосе дыра.
В забвенье нет луча, нет боли, озаренья.
Забвенье — это смерть на кончике пера.
Век Пушкина ушёл
                                и Блока век —
                                                      в забвенье,
В забвение ушла история Руси.
Созрело среди нас манкуртов поколенье:
Как омуты глядят — о чём их не спроси.
Забвеньем поражён, как будто бы проказой,
Моей России лик, и город, и село.
Народ не прошибить
                                    простою русской фразой:
«Давайте выживать забвению назло».
Поэзией родной свои омоем раны,
Вернёмся в Божий дом, одыбаем в тепле,
А то мы всей страной
                                   сидим, как наркоманы,
На острой и слепой Останкинской игле.
Сидим в безглазой тьме, забыв своё рожденье,
Забыв, что мы — творцы, поэты, мастера…
Нас оплетает сеть всемирного забвенья,
И с неба нам грозит живая тень Петра.

«Звенит надо мною большое стеклянное небо…»

Александру Казинцеву

Звенит надо мною большое стеклянное небо,
Царапает душу колючая, ломкая высь.
Ещё далеко до осеннего первого снега,
А птицы, как пули, уже в никуда понеслись.
За ними душа, словно ласточка,
                                                       в небо рванулась,
За край горизонта ушла и на самом краю
Крылом зацепилась за Родину и оглянулась,
И с лёту упала на тихую землю свою.
Упала, уткнулась в пожухлые, горькие травы,
Забыв улетевших в невечное прошлое птиц…
Ей стали ненужными почести,
                                                   вестники славы,
Ей только б с молитвою
                                            пасть перед Господом ниц.
Покинули Родину птицы и, может быть, правы…
Травинки приникли к моей измождённой душе.
И небо, как зеркало,
                                   не отразило Державы,
Стеклянной Державы,
                                     которой не стало уже.

МИХАИЛ КАРАЧЁВ. ХОЛОД РОДНОГО ЖИЛЬЯ…

«Старый тополь первый встретил…»

Старый тополь первый встретил,
Расшумелся мне в ответ.
Ты узнал меня, приветил
Через тридцать с лишним лет.
Это старое селенье
С белым храмом у реки
Бережёт мои волненья
Давней радостной тоски.
В этом времени забытом
Я один ещё живу
В мире радостном, сокрытом,
Безответном наяву…
Незнакомые мне дети
Молча смотрят на меня.
Был и я на белом свете
Неразумное дитя.
И не знал пути-дороги,
И не ведал ничего,
Кроме маминой тревоги,
Кроме счастья своего.
Жизнь развеется в безмерный
Мир — беззлобно и легко.
Только тополь вспомнит верный
Всех, ушедших далеко.
Старый тополь, грустью вечной
Для чего мне сердце мнёшь
И листвой своей беспечной
В невозможное зовёшь?

«Ветер дул. Осины на погосте…»

Ветер дул. Осины на погосте
Трепетали в счастье молодом.
Что сказать? В село пришли мы, гости,
А родня заснула вечным сном.
Ветер дул. Сияя над погостом,

С этой книгой читают
Очерк и публицистика

Борис КУРКИН — Тоже «победители»Георгий ЦАГОЛОВ — Мир и мыМихаил ДЕЛЯГИН — Как вымирает «благополучная» РоссияПавел ЛАВРЁНОВ — «Здесь начинается Россия…».


Повесть и рассказы

Иван ЕВСЕЕНКО — Дмитриевская cуббота. ПовестьВладислав ШАПОВАЛОВ — Маршевая рота. Рассказ.


Ковчег

Две тысячи лет назад глобальная катастрофа превратила межзвездный исследовательский корабль «Ковчег» в «летучий голландец». Однако жизнь на нем сохранилась. Полуразумные обитатели различных планет, собранные для проведения эксперимента по ускоренному развитию интеллекта, выстояли, приспособились к новым условиям и принялись сражаться за лидерство под искусственным солнцем Ковчега, храня память о таинственных и могучих Богах, когда-то низвергнутых их предками, и страшась возмездия. Но однажды старые легенды нашли реальное подтверждение…


Шаг к звездам

Взрывное развитие кибернетических технологий делает появление искусственного интеллекта попросту неизбежным. Кажется что создание разумных роботов – вопрос ближайшего будущего. Но для Антона Извалова, чья молодость была опалена войной в горах Кавказа, это будущее уже наступило. Оказавшись не по своей воле в других горах – афганских, он встретил там боевых андроидов из секретных лабораторий Пентагона…


Африка: четыре столетия работорговли
Жанр: История

В книге исследуется история трансатлантической европейско-американской работорговли — насильственного вывоза невольников-африканцев на плантации и рудники Америки и Вест-Индии, начавшегося в 1442 г. и продолжавшегося почти до конца XIX в. Рассказывается о развитии работорговли и способах захвата африканцев в рабство, о продаже их европейцам, выявляются причины запрещения работорговли в начале XIX в.


Карфаген должен быть разрушен

Карфаген…Наследник цивилизации финикийских мореплавателей, основавших множество колоний.Богатейший город на западном средиземноморском побережье Африки, обладающий могучим флотом и боеспособной армией.Торговая держава, господствовавшая в регионе задолго до прихода римлян.И все же «Карфаген должен быть разрушен!»Почему не покорен, не завоеван, а именно стерт с лица земли?По каким причинам существование Карфагена сделалось столь невыносимым для его главного конкурента — молодой Римской республики?


Другие книги автора
Подводный реванш

С потоплением подлодки "Курск" драма в Баренцевом море не заканчивается. Бесстрашный капитан бросается в погоню за обидчиками нашей морской державы...


Наш Современник, 2006 № 05

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Тень "Курска", или Правды не узнает никто

Роман Николая Переяслова «Тень „Курска“, или Правды не узнает никто», конечно же, вызовет споры. Да и как иначе, если всё наше общество ведёт сегодня своё независимое расследование причин, вызвавших гибель современного подводного крейсера! Предлагает свою версию случившегося и Н. Переяслов. Однако, как бы убедительно ни выглядело всё изображенное им, необходимо всё-таки помнить, что это — только роман, т. е. художественное произведение с выдуманными героями и смоделированными ситуациями. Поэтому не стоит его рассматривать как доказательство того, что всё было именно так, а не иначе...


За завесой 800-летней тайны (Уроки перепрочтения древнерусской литературы)

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.