Течение реки подхватило резиновую надувную лодку и, немного покрутив её на вьюне водоворота, понесло в наступающую темноту.
Моргающий огонёк горящего барака, его дробное, оранжево вихляющееся отражение в черных водах реки тянули на себя взгляд Сергея, усиливая черноту ночи и сужая окружающее пространство до размеров точки.
Уносимый незримым потоком в темноту ночи, он долго смотрел в сторону старого посёлка, все ещё не веря, что наступил конец всему этому кошмару, и что он жив-здоров, что впереди ещё много дел и лет, пусть трудных, но уже не опасных, не отдающих грязью и мертвечиной, и что жить он будет долго и, если сильно постарается в ближайшем будущем, счастливо.
Откинувшись на холодный, тугой баллон борта лодки, Сергей перевёл взгляд на горы, окружающие долину реки. Их строгие, почти альпийские, профили, еле видные на фоне сгущающегося фиолета ночного неба, за прошедший день покрылись свежевыпавшим, первым в этом году снегом, как будто поседели.
Поседели, увидев со своей высоты все те события, которые разворачивались в этой тихой, по-домашнему уютной долине, где нет ни болот, ни буреломов, а вокруг чистая, светлая тайга, и бежит весёлая, прозрачная до последнего камушка, река.
Красивейшее место…
Машина остановилась на развилке.
— Всё, парень, дальше ты пешком. Может, передумаешь? Почти сто километров тебе идти. Хоть и по дороге, но заброшено всё там. И два брода впереди: дождь пойдёт — не перейдёшь речки. Одному в тайге, сам понимаешь. Мало ли что… — водитель говорил это, облокотившись о крыло автомобиля, встревожено глядя на пассажира. Он только сейчас понял, что его попутчик, этот смешливый мужчина, которого он подхватил в посёлке Эльдикан, всю дорогу развлекавший его анекдотами и байками из жизни геологов и туристов, вовсе не шутил, говоря о том, что ему надо на заброшенный прииск. Мол, там прошло его детство и юность, и он давно мечтал побывать на родном пепелище: вспомнить, поклониться, помянуть…
— Мало ли что, мало ли что… Николай! Не дети ведь давным-давно! Да и местный я. Что со мной может статься?.. — попутчик говорил это, нагнувшись над рюкзаком и не спеша развязывая его горловину. — А может… Может по рюмахе намахнём на дорожку-то, а? — спросил он, поднимая голову.
— Ты для себя побереги водку-то. Месяц, наверное, ходить тут будешь? А впрочем, гаишников тут нет. Можно и намахнуть… — Николай довольно улыбнулся.
— Славно! А вот и она, родимая! — попутчик потряс в воздухе фляжкой, которую быстро извлёк из черноты распахнутой горловины рюкзака, как фокусник.
Расстелив на капоте машины замызганное, когда-то белое вафельное полотенце, водитель положил на него кусок заветренного, всего в хлебных крошках, желтоватого сала, обломанную краюху хлеба и пару луковиц. Достав нож, нарезал сало и хлеб большими кусками, а луковицы очистил и положил целыми. Затем, собрав хлебные крошки и шелуху от луковиц в ладонь, высыпал их на обочину дороги.
— Лесным всяким человечкам, может, кто и найдёт. Мышки всякие… — отряхнул ладони и, взяв протянутую ему фляжку, вопросительно посмотрел на попутчика. — На дорожку, значит? Ну, давай, удачи тебе, Сергей! — сказал и, запрокинув голову, сделал два больших глотка.
Сергей, так звали попутчика, с любопытством смотрел на водителя, после того, как тот, аккуратно поставив фляжку на капот, и не закусывая, закурил сигарету, которую, не торопясь, достал из помятой пачки.
— Николай! Это же чистый спирт! Однако, силён… — Сергей удовлетворённо кивнул головой и потянулся к фляжке.
По-первому, разговор как-то не клеился. То ли сказывалась дорога — без малого двести километров оттряслись по ней, то ли спирт ещё не начал свою работу.
Немного погодя, они ещё раз приложились к фляжке. Лица у обоих порозовели, глаза заискрились. Вот и воротники курток уже расстегнули — тепло от алкоголя просилось наружу.
— Ты там, Сергей, вообще-то, долго планируешь? — очищая сало от желтизны, спросил Николай.
— Планирую что? — пытавшийся разжевать кусок сала, Сергей прищурил глаза.
— Ну, на прииске быть? Это тебе туда пяток дней топать, а там… Там-то сколько планируешь? И обратно ещё пять, ну, с устатку набросим ещё пару дней, — семь. Это я к чему? Могу и встретить здесь, если хочешь. Всё равно груз ждать в посёлке, а я сюда приеду, подождать могу — вон там рыбалка хорошая. А заночую в палатке, мы тут с мужиками бывало… — Николай хмыкнул и кивнул в сторону кустов, за которыми булькала маленькая, метров в десять шириной, речка.
— Ну, ты точно всё рассчитал! Туда-сюда я так и планировал. А там… Дней пять побуду. Ну, неделю, может быть… — немного подумав, ответил Сергей.
— Вот как! Целую неделю?! Да что же там делать-то будешь?! Ничего ведь не осталось, ни-че-го! — водитель удивлённо распахнул глаза. — Не вру! Один барак старый-престарый стоит, на бугре. Там ещё контора геологоразведки была, крыша больно приметная — синей краской её умники геологические покрасили. Издали было видно. Кстати, там можешь жить, правда, окон нет, пол весь разобрали, но уголок сухой найти можно. Там кельдымов всяких — тьма… — уже по-деловому советовал Николай.
