Не всем женщинам идет прическа, когда волосы туго стянуты резинкой в хвост за спиной. Некоторые дамы делали так, чтобы выглядеть строго, неприступно и даже холодно. А мама всего лишь хотела казаться собой перед сыном пятнадцати лет. Да и одежда на ней была мешковатая — длинная бесформенная юбка, кофта большего, чем нужно, размера. Туфли с грубым полукруглым носком. Но все равно смотрелась она женственно, даже сексуально. Моложавая, красивая, с изюминкой, сияние неба в глазах. Витек пустил слюну, Родик показал неприличный жест за ее спиной.
Олег знал, зачем эта женщина приехала к ним в детский дом. Пятнадцать лет назад она отказалась от него, бросила сразу после родов, исчезла, наплевала на свой материнский долг. А теперь вот хватилась.
— Сынок, просыпайся!
Уголки ее рта тяжелило чувство вины, и улыбка очень смахивала на страдальческую гримасу.
— Да пошла ты!.. — Олег не смог сдержать обиду.
Было время, когда он мечтал о маме, ждал, когда она вернется за ним, заберет к себе. А сейчас у него своя жизнь, и ему, кроме друзей, никто не нужен.
— Сынок, проснись!
Мама протянула руку, чтобы хлопнуть сына по плечу, но Олег грубо оттолкнул ее.
— Я сказал, пошла!..
Витек куда-то исчез, Родик тоже будто сквозь землю провалился. Ну да, Витька закрыли по малолетке, Родика убили в пьяной ссоре. Да и сам Олег едва не загремел за решетку, отделался повесткой в армию.
Сейчас он служил, мало того, стоял на боевом посту. Вернее сказать, спал. Погода теплая, под задницей пенек, на нем ватная подушка, автомат в руках, штыком вверх, прикладом в землю.
Мама ему снилась. Ну да, конечно же, так оно и было.
— Да просыпайся же ты! — выкрикнула она.
Олег встрепенулся, открыл глаза и услышал шорох за спиной. Кто-то стремительно надвигался на него. Даже не подкрадывался, а шел, шумно набирая ход.
Олег вскочил сразу, едва только пришел в себя. В этот момент на него и обрушилось что-то длинное, твердое и тяжелое. Удар был направлен в голову, но пришелся по спине. Парня как будто гигантская лапа когтем царапнула. Но это не помешало Олегу подняться вместе с автоматом.
Обрезок трубы больно царапнул спину и с глухим стуком врезался в пенек, на котором Олег только что сидел. Сейчас этот тип ее поднимет и снова ударит. Будет еще больнее. Возможно, с летальным исходом.
Олег оттолкнулся левой ногой, резко шагнул вперед, тут же уперся в землю правой, остановился и бросил автомат назад, удерживая его за ствол и цевье. Он метил прикладом в грудь, а попал в голову. Слышно было, как хлюпнули слюни во рту. Или даже мозги в голове.
Олег дернул автомат назад и повернулся к противнику лицом, но увидел только темный силуэт, исчезающий в темноте. Он понял, что если останется на месте, то даже не поймет, кто на него напал. Там, за елочками, забор, перемахнуть через него — плевое дело.
— Стой! Стрелять буду!
Однако палить Олег не стал. Это ведь нужно вскинуть автомат, прицелиться, а время не терпит. Он рванул за беглецом, собираясь нагнать его и ударить. Чем лучше, штыком или прикладом?
Он выбрал второй вариант. Приклад смачно врезался в широкий бритый затылок. Человек раскинул руки как крылья, но не взлетел, а мешком бухнулся на землю.
Олег удержал автомат в руках, снял его с предохранителя, передернул затвор. Теперь можно и выстрелить. В воздух. Пора поднимать караул в ружье.
Субъект, напавший на него, быстро пришел в себя, перевернулся на спину и, взывая к пощаде, вытянул руку.
— Братан, не надо! — прохрипел он.
Сначала Олег узнал голос, а затем и его обладателя. Леша Митруков, контрактник, хам и задира. Олег еще только начинал службу, когда впервые столкнулся с этим битюгом. Митрук тогда наорал на него, даже замахнулся и ударил бы, если бы не ротный.
Задирался он не только с молодыми, наезжал и на контрактников, пытался обложить их данью. За это его, в общем-то, и поперли со службы. Полгода о нем уже ничего не было слышно. Теперь вдруг образовался. За оружием пожаловал. Знал, падла, где на втором посту завалинка, проник на охраняемую территорию, подкрался, замахнулся. Только чудо спасло Олега. Оно пришло к нему в образе мамы.
— Тамбовский волк тебе братан! — выдал Олег и вскинул автомат, собираясь стрелять.
— Меня же закроют! — взмолился Митрук.
— И что?
Этот ублюдок мог его убить. Более того, он собирался это сделать. Какая может быть пощада?
— Не будь мусором!
Олег кивнул. Мусоров он, мягко говоря, не очень жаловал. Столько от них в прошлом натерпелся, а впереди будущее и друзья, которые ненавидели ментов.
— Ты же меня, падла, убить хотел! — Олег подбросил автомат вверх и ловко поймал его, чтобы тут же опустить прикладом вниз.
Или лучше штыком?
— Да в карты лоханулся! — закрываясь руками, пискнул Митрук.
— Ты уже никому ничего не должен!
Олег ударил прикладом вниз. Не мог он сдать Митрука ментам, воспитание не позволяло. Но крыс парень не любил еще больше, поэтому решил, что пару ребер этому козлу обязательно сломает. Это будет не воспитание, а наказание.
Если Жорик и подрос, то сантиметра на два-три, никак не больше. Жира в нем не прибавилось, масса тела осталась прежней, но вес увеличился. Конечно, тот, который Жорик придавал собственной персоне. Деловой, важный, перед Олегом надулся как индюк. Это притом что щеки у него как у хомяка и глаза навыкате от природы. Двадцать лет пацану, а волосы на голове уже жидкие, плешь из-под них отсвечивает. Зато дом у него свой появился на западной окраине города, до реки рукой подать.
