Каждый человек, живущий на земле, имеет огромный шанс столкнуться с необъяснимым внутренним хаосом, внезапно возникшим на тропе его счастливой и гармоничной жизни. Этот беспощадный хаос начинает все сильнее и сильнее затягивать нас в себя, со временем лишая всякой надежды на спокойное и мирное существование. Мы стремимся взять его под контроль, но он не поддается, мы пытаемся заглушить его рев, но он не затихает, мы силимся уничтожить негодяя, но он лишь смеется нам в лицо. В итоге все наши попытки приводят к неизбежному осознанию того, что разрушитель спокойствия никуда не уйдет, пока наше пламенное сердце продолжает отчаянно биться. Но остановить его мы не в праве, как и не в праве обрести волю, достойную того, чтобы возобладать над этой бушующей стихией. У нас остается единственный выбор — встать на путь понимая. Только научившись слышать и слушать, мы способны понять всякого, кто, на первый взгляд, абсолютно непригоден для людских разговоров. И только поняв речь бушующего урагана, мы сможем узреть и цель его изначального возникновения, которая найдет свой неизбежный отклик в наших далеких глубинах, где дремлют давно забытые стремления и преданные детские мечты. Пробуди их, они достойны того, чтобы вновь обрасти жизнью, став живыми и пульсирующими порывами, без которых твое существование тебе никогда не принадлежало.
Но что, если забыть про возникший хаос и жить в вечном отстранении от него, силясь не замечать любые проявления стихи? Этот способ тоже имеет право на существование, только плата за него слишком высока, ведь он неизбежно приведет вас к самому отвратительному и пугающему явлению в вашей жизни — к встрече с безумцем. И вам придется проявить немало смелости, находчивости и хитрости, чтобы не пропасть во время этого знаменательного события, а что еще намного важнее — самим не сойти с ума.
Меня зовут Джерими Смит, я самый обыкновенный человек. По специальности я врач — терапевт, проработавший на этой должности более пятнадцати лет, в настоящее время занимаю должность заведующего терапевтическим отделением крупной частной клиники в городе Чикаго. Я люблю свою работу, предан ей, и во многом даже живу мыслями о ней, с того самого момента как поступил на медицинскую службу в качестве студента — стажера, помогающего основному персоналу больницы. Со школьной скамьи я был уверен в том, что стану врачом, ведь это было моей заветной мечтой, как это было и не меньшим желанием моих родителей, которые очень хотели, чтобы дорогой сын пошел по их стопам. Мой отец Энтони Смит был частным массажистом, а мать Анна Флэнкс работала старшей медсестрой в государственной клинике города Беттендорф, что расположен в штате Айова, откуда я, собственно, и родом. Однажды отец решил сменить работу, поэтому получил дополнительное образование и перевелся работать в клинику на должность травматолога-ортопеда, в ту самую клинику, где работала моя будущая мать. Там они и познакомились, а со временем появился и я, тот, кто рос в окружении медицинских специалистов, тот, кому сама судьба благоволила стать успешным врачом и, как бы это не скромно звучало, спасителем людей. После окончания школы, я отправился в штат Иллинойс вместе со своим другом Майком, где мы и поступили в престижный Чикагский медицинский колледж, а затем и в университет. Но мой друг Майк не остался в Чикаго, а переехал в Нью-Йорк по приглашению своего дяди, заведующего отделением одной из местных клиник. Майк звал и меня с собой, но я уже привык к своему месту работы и не хотел уезжать, а желал начать развиваться именно здесь. Помимо работы, есть и еще одна важная ценность в моей жизни — это моя семья. Моя супруга Дженнифер и дочь Энни. С Дженни мы познакомились на утренней пробежке в парке, после чего сдружились и стали часто встречаться, а через два года родилась и Энни. Жена работает старшим экономистом в банке, а дочь готовится к поступлению в первый класс, чего мы все, конечно, с нетерпением ожидаем. Теперь же моя жизнь разрывается между двух берегов, один работа, а второй семья. Так, собственно, и проходит все мое существование. Я строю карьеру успешного доктора и одновременно воспитываю свою маленькую дочь, но ведь так происходит не только у меня, но и у каждого разумного человека. Любой нормальный член общества неизбежно сталкивается с тем, что необходимо разделить себя на нескольких личностей: на профессионала своего дела и на ничем не связанного с ним, примерного семьянина. Поэтому на работе я становлюсь доктором Смитом, а дома я уже любящий муж и дорогой папа — это люди, которые ничем не связаны между собой, один выполняет одну роль, а второй совершенно другую, и между собой их роли никак не пересекаются.
Однажды вечером я сидел у камина в общей гостиной и пил виски, иногда я позволял себе расслабиться и пропустить стаканчик после ужина, дочка все равно уже спала, а жена смотрела любимую передачу по телевизору, поэтому я никого не смущал алкоголем и мог отдохнуть в спокойной обстановке. Глядя на горящие поленья, у меня в голове вдруг возникла мысль: — «А насколько вообще правильна моя жизнь, почему я решил, что мой вариант существования самый нормальный и разумный из всех возможных? Почему врач? Почему не космонавт или художник? А может писатель?» — спрашивал я себя. Писатель, точно! А почему бы и нет? Возможно, меня обуял профессиональный кризис, и я уже настолько истощил себя на работе, что меня тянет к чему-то противоположному от того, чем я занимаюсь и чему посвятил половину своей жизни, нет, даже больше половины. В голове стали закручиваться различные мысли, касающиеся сути всего моего существования, некоторые из них были столь депрессивные, что стали вызывать во мне чувство тягости и даже разочарования. И я стал ощущать, как внутренняя волна уныния начинает захватывать все мое естество, полностью подавляя во мне всякую адекватность и рациональность мышления, меня словно засасывало в какую-то воронку нескончаемых переживаний, которые твердили мне о том, что вся моя жизнь является каким-то сплошным абсурдом. Первое, что пришло мне в голову — это мысль позвонить Майку. Мы с другом давно не виделись, но созванивались регулярно. Может он мне что-то подскажет по поводу моей ситуации, ведь мы с ним одинаковое количество жизни посвятили своей бессменной работе, велика вероятность, что и он сталкивался с чем-то подобным. Я хватаю телефон и набираю номер старого друга, крепко прижимая трубку телефонного аппарата к своему уху, но в ответ слышу лишь протяжные гудки. Может он занят чем-то важным или же вообще спит? Все-таки разница с Нью-Йорком целый час, а это значит, что у него уже пол одиннадцатого, возможно, лучше перезвонить ему завтра…
